bang chanstray kids
25 » пусан » художник-татуировщик, владелец тату-студии » гомо
panic! at the disco — la devotee
• • • • •
[indent]у него нет четких ответов. не было никогда. тлеющие бычки, когда сбрасываешь на землю небрежным своим пафосным жестом, надо тушить ногой, потому что «мало ли что», но бан чан не из тех.
[indent]бан чан вообще не из тех.
[indent]размытое пятно под маской всем знакомого быдла, безмозглые от таких еще обычно кипятком по ляжкам, но тут уж хер его знает. плохая идея.
[indent]бан чан болтает ногой, прищурившись от едкого дыма – назойливо течет по ветру прямо в глаза и щиплет так мерзко – и думает, что ему бы в пору было дневник вести. да с самого детства. ещё бы украшать его так дебильно, как девка, стикерами, рисунками и остальной рвотой. так хоть что-то бы помнил. хоть в чем-то бы разобрался. а впрочем – зачем, когда
жизнь[indent]– это разделительная полоса
[indent]на дорогах, которым нет счета;
[indent]между партами – его и чужими в дошкольных учреждениях, где задержался на один лишь семестр;
[indent]на песке среди детской площадки, где глазеет толпа незнакомых ребят, малолетние судьи, стоят и решают судьбу новичка.
[indent]а бан чан копает носком землю, сунув руки в карманы и сжимая там коробок утащенных спичек. щурится солнцу – здесь темному, прикрытому тучами – вырывая из памяти отрывки залитой лучами пусана. там было неплохо. по крайней мере так ему кажется в пять с хвостом лет, когда он вспоминает, как пахла брусничная выпечка в доме бабушки и дедушки. не нужно было думать о школе, только пей себе холодные коктейли и выслушивай нотации за лишние кубики льда в продолговатом стакане, где тлеет изумрудами мята.
[indent]наверное, не будь мать столь азартна со своей работой, а отец – таким влюбленным, можно было бы и сейчас валяться в шезлонге в бесконечном смуглом лете. но не бан чану тут выбирать.
[indent]подруга говорит, в этом есть свой шарм. в бесконечном пути. друг говорит смотреть в оба, детали какие-то подмечать. щупать мир. если не сейчас, то когда? бан чан не согласен, но молчит. он и говорить-то не любит: с кем ему разговаривать, если с постоянными переездами он и языком не успевает пошевелить в сторону сверстников. досадно, но ладно.
[indent]в шесть лет и шесть вечера на заднем сидении под альбом beatles из старенькой магнитолы он выводит пальцами узоры на запотевшем стекле. в линиях неразберихой слайдшоу мчится витиеватый лес. бан чан пытается всматриваться, ведь пора искать «шарм», но видит только лицо свое в отражении. брови расслабленные, темный взгляд из-под грузных век. и ещё разделительную полосу между любовью родителей и мальчиком, которому просто хочется хоть когда-нибудь остановиться, отдышаться и замереть.
[indent]– это поиск[indent]границы дозволенного;
[indent]врагов;
[indent]выгоды.[indent]когда в пубертате пробуешь сигареты и на спор даже не кашляешь, получая пару центов за выигрыш. в очередной школе дружить с бан чан хотят – он же мать вашу крутой почти почему-то, хоть и забитый, а ему уже «да и похуй». из друзей он хотел бы, наверное, только собаку, да и та – не особо нужна, вдруг уедут опять, а в фургоне ей будет погано. ей и так мало жить – лет эдак десять. совсем не повидает и мира.
[indent]какая тебе вообще собака, когда ты в полную луну сам неотесанный вшивый пёс, подскуливающий от боли в костях.
[indent]родители не ссорятся. родители дверь закрывают, и бан чан накрывается подушкой, только бы не слышать их мерзкой любви. повзрослеть бы скорее, это детство ему надоело. к нему он совсем ничего не чувствует.[indent]– это смех
[indent]в шуме трасс;
[indent]в ночи;
[indent]сквозь депривацию.[indent]когда держишь в спокойных руках этот хохочущий кулек с изюмом, который, оказывается, и смотреть умеет осознанно своими несвойственно серебристыми, лунными. тянет горячие ладошки к лицу, но бан чан всё театрально воротится, будто от пополнения не в восторге. а боо всё смешно, как он морщит нос, как кривит губы и корчит недовольные рожи. словно бы винит сестру в том, что ему внимания не достаёт теперь ещё больше, а на деле же – только благодарит, ведь сквозь километры дорог и жизни клочками, урывками из книг его неполного детства он наконец обрёл мир. свой маленький, безвозмездно любящий мир, покоящийся в его заботливых объятиях.
[indent]она и понимает-то больше. с ней бан чан говорит постоянно, рассказывает про «шарм» и про «ощупанный мир». обещает и ей показать. впервые обещает кому-то хоть что-то.
[indent]её первым словом становится совсем и не «мама». друзья виду «как так» не подают, а бан чан счастлив. он обязательно отведет её в школу сам – за руку в первый класс – и поцелует в макушку, как и всегда. и когда она вприпрыжку побежит в класс, обязательно голодным шакалом окинет её одногодок. потому что так надо.[indent]– это погружение
[indent]на дно байкала в мороз;
[indent]под толщу лживой амнезии;
[indent]гроба под корни вековых древ.
[indent]где отец накрахмаленный и больше не дышит, сложив на груди иссиня-серые руки, а бан чан в кулаке зажимает ком сухой земли и пошевелиться боится – вдруг всё взаправду.
[indent]взаправду.
[indent]мама кидает пригоршню, тыльной стороной ладони утирает скупую – совсем мужскую – слезу и уходит, не отпуская дочерней руки. сестренка не понимает почти, а бан чан всё стоит у могилы, глотая ком в горле от мысли о том, что придётся ей объяснить. кто, если не он-то.
[indent]а дорога лечит. так мать считает, и увозит их снова и снова подальше от могилы, ставшего родным города, приятелей и мечты о «быть может, собаку?». ей так легче, забываться в свете фар с дальним светом, в работе и сраных раскопках каких-то. к костям вековым летит на свистящих шинах, готова когтями со свежим маникюром драть песчаные слои, а мужа останки не навестит никогда больше.
[indent]«куда там», – думает бан чан, когда на заправке, скрестив на груди руки и зажевывая травинку с грязной обочины, наблюдает за воркующей матерью, что через полторы минуты с радостью выпьет свой двойной эспрессо с мистером ли – излишне обаятельной находкой в этом ох каком жестоком, несправедливом мире, полном разочарований, смертей и непостоянства. видимо, это называется «любовью».
[indent]– это тишина[indent]в смирении южной кореи;
[indent]в доме с сорванной табличкой «for sale»;
[indent]на задней парте на уроке истории.[indent]одними глазами бан чан улыбается. насмешливо и едва не язвительно – неосознанно, когда мальчик с разноцветными радужками несёт ему какую-то лабуду в разгар перемены в столовой. и, удивительно, не смотрит на него как на прокаженный придаток к наверняка сплоченной общине местной школы.
[indent]«тут все наладится», – говорит ева, заплетая боо глупые косы, которые ей так не идут, и бан чан покачивает головой, зажевывая тост с щедрым слоем соленого масла. звучит не так уж и убедительно, но, в конце-то концов, ему правда нравится тот парень из параллели. у него волосы цвета любимого, и от рубашки с аккуратным воротничком веет брусничной выпечкой. мальчишка с разноцветными радужками завтра заедет за ним на велике по дороге в школу.[indent]– это крик
[indent]слабый, плаксивый из спальни на первом;
[indent]битой посуды и боо, обнаружившей любимую кружку – осколками на полу;
[indent]немой, где-то в грудине.[indent]пока ноги несут подальше от дома, пропахшего дешевым пойлом, побоями и руганью. бан чан слизывает кровь с нижней губы и жует изнутри щеки, шумно дыша, когда ногти впиваются раз за разом в ладони. тело реагирует, телу больно, обидно и злостно. за увиденное. за мать в синяках, что боится себя же самой и противится, никак отпор не дает ссаному ублюдку-насильнику, которого назвала mi amore. за боо, что не может сделать уроки – и от этого ревёт, ткнувшись миловидным личиком в плюшевого енота. за отца, чья могила поросла многолетниками.
[indent]телу злостно. желваки ходуном ходят, когда среди компании левых подростков этим летом легкие тянут в себя марихуану, а в горло – виски жженой водой.
[indent]телу злостно. но нутру его – вовсе не так.
[indent]вскоре мать – на свои раскопки, там и растворится в небытие. бан чан дозвониться не может, мистер ли – уебок – даже не пробует. на скулах синяки все чаще, брови разбиты, нижняя губа забыла, как заживать. бан чан всё держится и не мажет в ответ. убить бы его, но как они с боо проживут?[indent]– это трещины
[indent]на белках (на глазных, на сухих);
[indent]на руках;
[indent]на асфальте.[indent]глаза, и зрачки в них – пытливые, на полынной радужке спокойными, нежными отблесками, на топазовой – с вилами, с бесами, что хохочут разнузданно, грязно и с вызовом; линии, острее меча мурамаса, скул и дуги бровей – сведенных к переносице орлиного, с едва заметной горбинкой носа, рук, испещренных напряженными венами, костлявых пальцев и широких, нежных запястий;звук лёгких, вздымающихся тяжелее и чаще, шорох опускающихся ресниц и скрип влажного, конденсатного стекла пивной бутылки под мягкими подушечками.
[indent]бан чан животное дикое – жрёт взглядом, ни столовых приборов, ни тебе манер никаких – лижет тарелку, и кости тоже глотает. а когда не глотает – закапывает. И лучше бы не пытаться найти эту яму.
[indent]бан чан «правду» не любит.
[indent]бан чан всегда выбирает «действие». стискивая привычно губами мокрый сигаретный фильтр, он даже не знает, как сильно вляпался в этот раз. да и ладно, главное – всё ещё жив.
