Beacon Hill, юг 15-ой Авеню, прямо за индийским ресторанчиком, которые источает ароматы непромытой собаки и специй. Этот район так и кричит пугливым маленьким детишкам, которые заблудились и попали сюда случайно – убирайтесь отсюда, пока вашу чистенькую форму не облапали своими грязными пальцами местные блюстители порядка на улицах. И это сейчас не о фараонах речь, мои дорогие. В этот район они нечастые гости. А если и заезжают сюда, то только за тем, чтобы лично расслабиться, выкурить один-другой косяк, отравиться палёным спиртом, насладиться той или иной доступной девкой, которая прямо готова в багажнике поделиться своим космосом и посвятить в свою большую и чёрную дыру. Уж точно расскажет всё получше, чем самый умный преподаватель на лекции по современной концепции естествознания. В этом районе правят местные бароны, короли, цари, боги, да как угодно их называйте – любой ответ неверный, ибо они только отцы и матери сих улиц, здесь все друг друга знают, тут привыкли разбираться только между собой, улаживать конфликты по-своему. Даже, если вдруг на следующее утро ты не проснёшься – значит, нарушил правило улицы, значит, отклонился от районного контракта. Можно сказать, что твой суд состоялся без судьи, ибо присяжные вынесли свой приговор, который нет сил откладывать на завтра или на потом. Почему в тексте так много апелляций с юридическими аспектами? Да потому, что я родился в семье, где отец начинал работать мелким юристом про боно. А что это значит, вы в курсе? Это тот человек, который помогает нуждающимся решать любые вопросы, затронутые законом, абсолютно бесплатно. Ну, не совсем конечно, за свою работу его можно и вознаградить, если вы пожелаете. Как думаете, что именно могут дать люди, которым мой отец помог, в этом районе? Правильный ответ – еда, но у них и её иногда не бывает, а вот какая-нибудь наркота или выпивка – в избытке. Именно так отец начинал свой путь. В принципе, какая ещё может быть судьба, у того, кто вырос на улицах 15-ой Авеню? Приписка – если, конечно, нет головы на плечах. У моего отца была. И ему даже хватило ума не начать колоться, а также беспробудно бухать, как последняя сволочь, коим был наш сосед Ричард через улицу. Но давайте пока узнаем поподробнее обо мне и моей непростой жизни, как вы успели заметить, я – герой сего недо_романа. Меня назвали Лондон, в честь излюбленного города моего батюшки, из которого он родом. Ненавижу своё имя и предпочитаю, чтобы меня называли просто Ло, Лон или Лонни, на крайний случай. Нам, мне и моей сестре, Давине, что старше меня на целых три минуты и пятнадцать секунд, удалось появиться в этом мире отнюдь не последними, как ни странно. Хотя в планы семейства миссис МакКью не входило большое потомство. По правде сказать, мама вообще детей не хотела, с её-то биполярным диагнозом, который она тщательно скрывала. Но у Доминика, моего отца, было иное мнение на этот счёт. Он вырос в большой семье английских эмигрантов и требовал от жены ещё больше детей, «вдохновившись» нами с сестрой. Кстати, что касается меня, то он не взлюбил сына с первого крика. Что поделать, дочь ему полюбилась больше, она родилась копией отца. Я же с каждой секундой превращался в мини-копию нашего испанца-пьяницы-соседа, который приехал из Венесуэлы и зарабатывал тем, что горланил направо-налево свои сладкоголосые баллады на жгучем языке. Так что ещё спорный вопрос, являюсь ли я кровным сыном Доминика или же это просто странные игры с генетикой? Всё это, конечно, шутки, но папа никак не хотел проникаться ко мне родственными чувствами. Что же продолжим. Кстати, МакКью-старший встретил женщину своей мечты, давайте уж добавим нотку романтизма в их отношения, в больнице, где работала медсестрой моя мама Изабелла или просто Иззи. Это был первый раз, когда Доминик загремел туда. Просто он и тропические фрукты из Тайланда, которыми угостил его знакомый таец, оказались не друзьями, а врагами по жизни. Сильная аллергия и распухшее лицо стали поводом для знакомства моих родителей. Если я автоматом попал в отцовскую немилость, то у матери ходил в любимчиках и со временем всё больше. Правда, её биполярное расстройство всегда шло в ногу с ней. Она хоть иногда и громила в пух и прах неожиданно комнату, зато потом брала меня на руки, выключала свет и забивалась вместе со мной в угол, напевая какую-то странную мелодию и повторяя каждый раз одно и то же «всё пройдёт». Эти слова врезались мне в мозг, когда я подрос и научился хоть немного лепетать, то сам за маму произносил сию фразу в такие моменты, когда она, словно пребывая в своём мире застывала на какое-то время. Было интересно наблюдать, как мать, словно от сна просыпалась и улыбалась мне. Я не мог иногда понять, со мной она или где-то далеко. Но научился приспосабливаться под неё и даже стал понимать её неожиданные выбросы из реальности. Всё же мама сделала это. Всё же она изменила отцу с соседом. Но теперь с другим. В этот раз им оказался афроамериканец. Папа пропадал на работе, папа пытался прокормить нас. В какой-то момент мы снова были счастливы, когда узнали, что мама ждёт ещё ребёнка. Но после того, как появилась на свет новоиспечённая мулатка-сестрёнка Шанталь, отец не выдержал. Какое-то время папа даже помогал нам, интересовался нами, живя отдельно у друга. А потом вообще исчез со всех радаров. По словам друга, отца пригласили на работу куда-то в центр. Нам с сестрой стукнуло на тот момент по восемь лет, мы уже ходили в школу и пытались выжить там среди прочих цветных детей. Благо характер у обоих – палец в рот не клади, так что мы приспосабливались. Мне, наверное, отдельно хотелось бы именно здесь отправить благодарность Мигелю за то, что он избил меня после школы, ведь я – не латинской крови, а выродок, ведь я – белый, ведь я – из тех, кто унижал его народ и другой, ведь я – не в масть. Я терпел его побои до конца и улыбался с полным ртом крови. А потом ещё, стиснув зубы, мне хотелось подохнуть от угощений трёх его дружков. И не зря. Это была проверка на прочность. Я её прошёл. Мы странно смотрелись в нашей команде главных королей отбросов общества в королевстве таких же отбросов. Я особенно выделялся, и мне даже дали кличку «Голд». Наверное, это ещё потому, что носил золотой крест на шее, подаренный отцом. Хотя я упорно утверждал, что это отнюдь не золото, а всего лишь побрякушка. Мигель мне не поверил и сказал, что, если бы я был не из его команды, то он бы сорвал с меня моё «украшение». Ему оно понравилось. Моя сестра, Давина смогла пробиться в команду поддержки, затмив там самую главную королеву-азиатку – Ази. Сестрёнка всегда хотела стать гимнасткой и у неё были все данные для этого: прекрасная растяжка, выносливость и самое главное чёткое представление цели в жизни, а не обычное «хочу». Давина и я были исключительно одно целое, как женское и мужское начало, только в родственном плане. Дави с детства носилась, как с писаной торбой за мамой, умоляя её купить ей ленту. Но мама отмахивалась от неё, словно та была надоедливой пчелой, что охотится за пряным нектаром. А потом Давине повезло – она нашла себе подругу, которая преподавала аэробику в городе. Благодаря ей, в общем-то, у Дави и получилось пробиться в будущем в группу поддержки. Как единственный мужчина в доме, после окончательной пропажи отца, я старался помогать матери во всём. В нашей семье снова прибавились лишние рты. Хотя, скорее, тьма лишних ртов. Моя мама плодилась, как кошка. И все её дети от разных мужчин. Она собрала целый букет национальностей. Англо-американцы [мы с Давиной, хотя я всё ещё думаю, что у меня есть в крови что-то испанское, меня не покидает мысль про пьяницу -соседа], мулатка [Шанталь], американка с корейским происхождением [Иви], американка с испанским происхождением [Кьяра] и наконец, самая младшенькая – американка с немецким происхождением, наша рыженькая, наше яркое солнышко [Кики]. Итого, помимо двух бездомных собак, какой-то облезлой кошки, с которой я постоянно воевал, в нашем доме стало проживать постоянно семь человек. И это был полнейший ужас. Нам с Давиной стало ещё тяжелее, когда мать как-то раз упомянула, что ждёт ещё одного. Зря мы думали, что мама располнела, правда больно резала глаза. Знаете, это было преподнесено нам с сестрой примерно так «ну вы же всегда хотели сестрёнку или если повезёт братика, дорогие». Да, мам, наверное, но если уже с нами вместе живут столько этих сестрёнок, что уже буквально иди и торгуй ими. Я в тот день первый раз ушёл из дома, попросил Давину прикрыть меня. Я отсутствовал неделю, меня приютил друг. Вернувшись домой, я нашёл мать на полу, в крови. Как оказалось, у неё был приступ, во время него начались схватки, плавно перетекающие в роды. Она помогла себе сама, разрезав живот. Благо, что на крики детей, которые были в доме, слетелись соседи, но скорая, как всегда это бывает в таких случаях, опоздала. Мама потеряла ребёнка. Это снова была девочка. Я, уже тогда почувствовал вину и пообещал себе, что буду заботиться о своей семье до поры, до времени и не стану давать своей персоне поблажек. Хватит. Пора терпеть и взрослеть дальше. Мать лишили родительских прав и поместили в бесплатный центр за безалаберность и безответственность по отношению к своим детям. Опеку над нами получила сестра матери, Дарси, к слову сказать, тоже с биполярным расстройством, но не настолько явно выраженным, так что жизнь в принципе особо у меня не изменилась. Та же картина, те же приступы, только на сей раз без крови. Пока что. Дарси содержала свой собственный оружейный магазинчик, так что мне было, чем заняться. В глазах друзей и одноклассников я вообще возвысился ещё больше, до уровня, как бы это пафосно не прозвучало, но альфа-мэна. Учёба в школе мне нравилась. Я даже старательно пытался стремиться к знаниям, добросовестно выполнял задания, учил уроки, у меня даже были любимые – история и литература. Но как только преподавателям бросалась в глаза фамилия МакКью, они сразу испытывали отвращение ко всем людям, которую её носили. Только я доказал им, что напрасно они это делают. Слишком часто я после своих бурных прерий оказывался в комнате для наказаний. Но и это не остановило меня. МакКью на то и МакКью, всегда идут до конца. Ну, так, по крайне мере, решил вести свою политику я. Да и остальные были в принципе не против. Особенно умная Давина. Она вообще могла спать четыре часа, ей этого хватало, знала уже всю нашу программу и даже ещё дальше. Одним словом – гений. Именно Дави мне помогала в плане учёбы, когда что-то не получалось. Помимо школы, я старался заработать для своей семьи. Конечно, тётя Дарси в этом плане помогала, но всё-таки она не МакКью, а Спаркл, поэтому я стал искать себе место, где смог бы после школы за несколько часов выручить немного денег. Сначала попытался устроиться разносчиком пиццы, но проработав там ровно один день и не получив за это ничего, я только сокрушался за потерянное время. Но удача мне улыбнулась именно тогда. Просто, последний клиент, которому я доставил коробку, был старший продавец одного продуктового магазина и ему как раз требовался помощник. Я предложил свою кандидатуру и получил сразу же приглашение выйти на работу на следующий день. Меня немного смутило быстрое решение, закрались подозрения, но я старался не подавать виду, тем более мужчина был счастливо женат с детьми. Я даже не замечал постоянные странные взгляды на меня, которые бросал новый босс. Как оказалось позднее, работу он мне дал из-за моей матери, с которой тот тоже спал. Мне интересно, а с кем моя мама не спала в нашем районе? Остались ли такие? Кстати, моя сестрёнка Иви очень его напоминает. Он её папа или нет? В моей жизни неожиданно появилась Мэнди. Вернее задницей своей вездесущей нарисовалась. Я – парень по природе общительный и, не видя никаких прозрачных намёков, только дружбу, сразу же пригласил к себе домой, ведь она предложила вместе заняться проектом, который в школе задали. Я-то сразу обрадовался, что мне ещё и тут помогут. Ведь учёба для меня главное. Зря сделал это. Мэнди пошла в наступление. Она поцеловала меня, а я ответил. Но, потом резко отстранился, оттолкнув девушку. Я был не готов продолжить дальше, когда её рука уже вовсю расправлялась с моей ширинкой. У меня немного другое воспитание, мне было принципиально завоевать девушку, ненавижу, когда добыча сама идёт в мои руки, сразу расстёгивая свой лифчик. Мэнди выбежала из нашего дома в слезах. И тут-то я вдруг понял, мне пиздец. В прямом смысле этого слова. Ведь фамилия у этой детки Омэйли. А брат у неё кто? Правильно…ублюдок Фэнтон, ирландец и помимо него ещё два верных пса на привязи. Старшеклассники – те, с кем мы обычно устраивали разборки на школьном дворе. Я постарался на следующий день поговорить с Мэнди и объяснить ей всё. Да вот только она уже всё растрепала брату, ещё и добавила, что я педик сгоряча, раз не взял её. Но Мэнди пообещала, что замолвит за меня словечко. Мне стало легче, хотя внутри что-то подсказывало, что это ненадолго. Интуиция не подвела. Фэнтон начал на меня охоту, вычислил, где я работаю, разгромил всё к чертям одним лишь своим появлением, даже мой коллега старался как-то избавиться от Омэйли с помощью пушки. Но я просёк, что ему нужен только ваш покорный слуга и разбираться с Фэнтоном придётся мне один на один, тем более этот парень спёр пистолет, который принадлежит старшему продавцу. И я пошёл в логово врага. Естественно во всеоружии. Конечно, хотелось, чего-то помощнее, например, базуку или гранату, в руках, а не стальную палку, похожую скорее на кочергу. Но и это сойдёт. Моя тётя Дарси бы точно заставила меня вылизывать пол в её оружейном магазинчике, если бы я заявился на порог, и попросил дать мне дробовик, чтобы только пригрозить, не более. Я пришёл именно тогда, когда Фэнтон преспокойненько себе спал на своей кроватке, как младенец. Я даже чуть было не растрогался от сопящего Омэйли, а замахнувшись, понял, что эта сволочь прикидывается спящим и вовсю уже начинает отвешивать мне смачных оплеух. Я не растерялся, и отвечал взаимностью этому уроду, вздумавшему драться. Мы, наверное, убили бы друг друга, если бы не Мэнди, которая заявилась, эффектно пробив дырку в стене из пушки. Хорошо, что она промазала. А мы с Фэнтоном даже испугались. Семья Омэйли занималась каким-то нелегальным бизнесом, в подробности которого я не стал вникать после фразы «иначе язык вырву и скормлю голодающим из Африки». Да, вы правильно подметили, я стал дружить с Фэнтоном, Фэней и встречаться с его сестрой, Мэнди. Она, конечно, закатывала глаза, умоляя меня поскорее избавить от романтики. А я пытался вбить ей в голову, что женщина должна уважать себя, прежде всего. Что вы хотите? Я вырос в женском коллективе, столько всего наслушался, что, кажется, знаю, чего они жаждут. Внимания так точно. Как-то раз мы с Фэнтоном решили пройти по поддельным документам в шикарный клуб, который открылся не так давно. И что удивительно – нас пропустили, благодаря харизме этого говнюка и моей слащавой внешности. Все местные курицы стелились передо мной, когда я только запускал руку себе в волосы. Но я вроде как встречался с Мэнди, даже любил её, поэтому старался не смотреть на пятый размер груди Кэссиди Кроу, прикрываясь Марксом и Энгельсом. К слову о нашей попытке. Когда мы с Омэйли проникли в заведение веселья, то сразу же направились к бару, дабы как следует накатить. Это было зря. Не знаю, что именно произошло, но я почувствовал на своих губах чужие после трёх стопок текилы. И они принадлежали парню! И мне сносило голову! Никогда бы не подумал, что мне могут нравиться такие перекаченные стероидные мужланы. Но он был именно такой. Ещё к тому же блондин, который постоянно шевелил бровями, тонко намекая, что мне надо растянуться на шпагате. Я убежал от него быстрее ветра, сославшись на то, что мне срочно нужно помыть руки, ибо интеллигентная скотина. Мне пришлось разбудить Мэнди, чтобы хорошенько забыться с ней и выкинуть из головы того белобрысого. После школы я не стал подавать документы, как все мои одноклассники в какие-нибудь колледжи. Мы с Фэнтоном договорились, что вместе пойдём служить в армию и станем настоящими мужчинами. Мэнди к тому моменту мне уже изменила, не собираясь ждать, когда её экс-бойфренд вернётся домой. Моя сестра Давина пошла на курсы медсестры, вслед за матерью и пообещала приглядывать за нашей семьёй в моё остутствие. Мы с Омэйли заявились в армейский пункт и добровольно написали заявление, что хотим уехать из этого района от греха подальше, лишь бы рожи эти все не видеть Как бы с одной стороны не больно было покидать свои родные пенаты, но мне пришлось, скрипя сердцем, покинуть город, надев военную форму. Жизнь в армии оказалась не такой, как себе вообразил я. Ну, стреляют мужики, ну орут постоянно «пригнись, ложись». Сдача нормативов и последующие тренировки давались мне в лёгкую – я отличался знатным здоровьем. Никогда не курил, не баловался наркотиками и не употреблял слишком много алкоголя внутрь. Не потому, что мне не хотелось, а потому, что не было времени, да и возможности. Пару лет в армии как-то удалось продержаться, хоть и хреново было. Я даже начал письма писать семье, но складывал их все в свой ящик, так и не отправив адресату. Понял просто, что если отошлю, и они ещё дойдут до них, то причиню им много боли. Фэнтон не дослужил и сбежал из армии, а я обрёл нового друга – Теллера. В отличие от Омэйли, он сбегать не собирался, даже наоборот, научил меня относиться ко всему более хладнокровно. Наверное, Теллер сделал меня таким, как я сейчас есть. По крайней мере, внёс значительный вклад. Мы с Теллером частенько зависали в местной библиотеке, штудируя очередное законодательство и ища своеобразные лазейки. Странно, но оба прониклись бизнес-финансами и процессами. По возвращению в Сиэтл, мы с Теллером решили пойти поучиться, чтобы разбираться в этом лучше всех, открыть в будущем своё дело, да и кто знает, куда нас приведёт дорога в дальнейшем. Я поступил на курс, благодаря привилегии многодетной семьи и службе. Когда впервые открыл для себя двери высшего учебного заведения, то зачастую начал прогуливать пару-тройку второстепенных занятий, обучаясь по вечерам либо экстремальному вождению, либо посещая местный тир на предмет меткой стрельбы, дабы впоследствии при сдаче экзамена на юридическое право для приобретения и хранения огнестрельного оружия не возникло проблем. Теллер вовремя поставил мне мозги на место, когда за шкирку взял с собой работать, а не прохлаждаться. Где мы только не были. И на строительстве дамбы, пытаясь освоить навыки плотников, и даже в баре, но нигде подолгу не задерживались, получив нужный навар на расходы. На собственную фирму мы так и не скопили, а всё потому, что Теллер перед самым окончанием сбежал в Канаду за девицей, которая сказала, будто у неё есть от него ребёнок. За бабой! Господи, дурак. Да она тебе набрехала всё, мужик, а ты поверил! Сейчас ваш покорный слуга живёт один, я окончил факультет бизнеса, мне даже есть чем гордиться – на выпуске меня хвалили, правда, это слышали все, кроме моей родни, которая не удосужилась даже приехать, выслав мне письмо с фразой «поздравляю, сынок и братишка, ты умничка». Я снимаю приятную квартирку-студию в приличном районе, у меня есть пёс, парочка штрафов за превышение скорости на прикроватном столике. Я бы в итоге, наверное, когда-нибудь спился в собственной квартире [у меня большой бар, о да] или умер от скуки, трудившись на разных работах, если бы в один «прекрасный день» не встретил своего будущего работодателя, на которого теперь работаю и благодаря которому так быстро поднялся. Всё началось банально, но на моих любимых гонках, которые я порой посещал ради шутки, одиночества и юношеского максимализма покататься, да срубить халявное лаве. Знакомые нашептали, где она будет проходить. Да о ней знали все, замешанные в этом деле, даже на сайте онлайн игры «Форс-8», в которой у меня был практически максимальный рекорд, если бы не пятнадцатилетний пацан из Бомбея. И я тоже изъявил желание участвовать. Мне пришлось взять у знакомого тачку, и тот рискнул поставить на меня, вручая ключи, с полной уверенностью, что не продую. Тем более был такой шикарный приз – новенькая машина и мотоцикл в придачу. Правда, нужно будет лишиться своих коней, если проиграешь. Кто оказался победителем по жизни, как вы думаете? Ну конечно, им оказался я – ваш неудачник по жизни, тот, кому достаётся второе место. Я бы так и ушёл домой, отправился бы заливать своё горе алкоголем, думать, как отдам бабки за машину и может даже, снял бы кого-нибудь, лишь бы утешиться в чьих-то объятиях, если бы не Говард Райдер – мой будущий работодатель и по совместительству большой человек в тёмных делишках. Ему понадобился личный механик, а также водитель и тот, кому он просто доверит весь свой транспорт. Мне оставалось лишь высмеять его и попросить оставить меня, простого паренька, в покое. Но слухами земля полниться, а он был в курсе моей жизни, службы в армии, учёбе и семейном древе. Знал, кто и куда укатил мой отец, да как сумел подняться за столько лет молчания. Мне стало любопытно. Какого хрена? Как выяснилось, мой папочка был его личным адвокатом. Старый хрен, который нас бросил. Говард Райдер сделал мне выгодное предложение – о такой зарплате я мог только мечтать, да и что такого, в принципе в том, что я буду возить его и его дружков, чинить машины и мотоциклы, получая при этом деньги как за хороший поддержанный автомобиль?! Но я и не представлял, что окажусь перевозчиком не только своего хозяина и его окружения, но и другого «ценного» груза. Мне бы никогда не стало известно, что именно провожу в багажнике, если бы не фраза «только не смотри, что там, приятель». Я – человек любопытный и естественно не выдержал, мне стало дико интересно, что же там такого, почему мне нельзя заглядывать в багажник, а просто доставлять, не ведая, до пункта назначения. Ну, а вдруг, там бомба, и эти придурки решили подорвать меня? В целях, так сказать, собственной безопасности, я и заглянул. Зря это сделал. Ибо там оказалась наркота. Не велика беда, в принципе, но в таких объемах я её видел только в каком-нибудь кино про крутых ребят. С тех пор я заглядываю в багажник. И уже не раз провозил героин, оружие и даже органы в контейнере [про эту «посылку» шеф на полном серьёзе просил доставить ровно за час – все штрафы он берёт на себя, лишь бы я гнал, как долбанный супермен на супермашине]. Наверное, я бы и дальше изображал неведение того, чем промышляет мой начальник, если бы в один из дней он не вызвал меня на ковёр и не озвучил, что всё это время нахожусь под его наблюдением и что он в курсе того, что я знаю, какой товар болтается в моём багажнике. Первое, что я хотел сделать, так это БЕЖАТЬ, причём за кадром явно бы играла песня Awolnation – Run, но начальник только улыбался и сделал мне ещё одно предложение – он покупает моё молчание, ибо свою преданность ему я доказал, не обратившись ни в какие органы. Да какие органы?! Я этих фараонов на дух не переношу! Мне лучше уж так, зато всегда есть деньги не только на кофе с любимыми круассанами, но и ещё чего покруче. Говард Райдер рассказал мне, чем он занимается и каждое его слово заставляло меня становится словно ниже ростом. Мой криминальный босс входил в одну из самых опасных шишек в Сиэтле. А я что…я тот, кто выполняет поручения своего начальника, у других работка и похуже, их босс, бывает, вообще им по месяцу не платит, а у меня, можно сказать, неплохая судьба…наверное. Помните, эпизод из моей жизни, где я, как герой какого-то тупого фильма про парня, который бежит от своей ориентации? Так вот – мне пришлось не раз ощутить своё желание к людям, вне зависимости от пола и гендерной идентичности. Я даже встречался с транссексуалом и ничего не имел против того, чтобы она увеличила себе грудь на размер больше. Принятие далось мне с одной стороны легко, но с другой – чисто психологически моё состояние было истощено. Не каждый сразу готов к этому привыкнуть. А кто сказал, что в жизни всё так легко? Самое главное выкинуть из головы лишнее, что и со временем сделал. К своим 25-ти годам я обзавёлся своей личной небольшой мастерской складского типа, где провожу выходные, вытачивая различной формы ножи. Хобби у меня такое, очень успокаивает, знаете ли. Я продолжаю работать у Говарда Райдера, чувствую себя каждый раз не в своей тарелке, когда он кидает в багажник записочки в духе «в следующий раз будет тело, не переживай», привык уже каждое утро просыпаться с пистолетом под подушкой, который мне, |