С самого детства я отличался тем, что всегда был заводилой. Мог запросто организовать всех, вести за собой, подбить или взять «на слабо», если кто-то не хотел примкнуть или последовать моей просьбе. Правда, это сложно было назвать просто просьбой, скорее приказ. И люди велись, наивно полагая, что мне они интересны, что без них не будет недостающего звена. Меня очень сложно назвать командным игроком, но, если брать во внимание сам корень «команда», то покомандовать я люблю до сих пор. Мне не свойственно чувство неуверенности в себе, наоборот, даже перевыполняю его дозу сверх меры. Для меня нет того, чего бы я смог постесняться или от чего бы мне стало неудобно. Зачастую, просто иду напролом, чётко, прямо к цели. Беру то, что вижу. Я всегда добиваюсь того, чего хочу. Ну, или почти. Если это, конечно, не связано с крупной валютой. Хотя и тут мне удастся найти лазейку, уверен. Я частенько фигурировал героем всех школьных баек о многочисленных хулиганствах, имевших место быть за годы моего обучения. Как и свойственно большей половине мужского населения, я никогда не был пай-мальчиком или маменькиным сынком, отыгрываясь на тех, кто ими является. Скажите «спасибо», господа, за мои тумаки, ведь из вас я, возможно, сделал настоящих стойких личностей на нашей планете, которые не ждут манны небесной и мгновенной красной ковровой дорожки под ногами. Да, я драчун, да, я привык воспитывать и утирать нос тем, кто из себя воображает царя всего мира, хотя ничего не представляет на деле. Это место нужно заслужить. Оно не поплывёт в руки, если заплакать, лишь бы дали. Мой отец всегда учил меня, прежде всего, быть мужчиной, вести себя подобающе, а не распускать нюни и звать мамочку, чтобы она залатала рану, прижала к груди и пожалела. Если упал – не ной, терпи, стисни зубы и иди дальше. До свадьбы заживёт. Правда, об этом я на тот момент не задумывался, коротко смеясь над этой глупой шуткой. Впрочем, в брак до сих пор не верю и не думаю, что свяжу себя когда-нибудь его узами колючего терновника. Я, скорее, одинокий волк, который если и встретит свою вторую половину, будет просто вместе с ней выть на одну большую луну.
Я умею расположить на себя собеседника, по натуре открытый и общительный. Мне всегда были интересны самые разнообразные вещи, а не что-то определённое. Я люблю читать, начиная от комиксов и заканчивая научной литературой или биографией каких-нибудь писателей. Особенно, кстати говоря, мне любопытно узнать про жизнь последних. В школе я понял, кем хочу стать, неожиданно нашёл себя на поприще написания разных историй. Что и говорить, мой писательский талант оценили ещё в юные годы. Я отнюдь не скромен, и если спросить меня, чем занимаюсь по жизни, то первое, что вы знаете обо мне, так это о том, что у меня несколько грамот и наград по литературе. А уже потом, возможно, мне удастся посвятить вас в другие мои регалии. Звёздная болезнь? Нет, она мне не свойственна. По крайней мере, я никогда в этом не признаюсь. Просто я лучший, а вы уже сами вешайте на меня, какие угодно ярлыки и прозвища. Автоматом выдам – не согласен с вами. Меня называют нахальным и наглым – а как построить свою судьбу без этого? Быть тюфяком? Нет, я не такой, не привык терпеть побои времени, а привык бить в ответ. Наш мир нас учит уму разуму. Всю жизнь мне удавалось гордиться не только самим собой, но и другими. Конечно, в меньшей степени, но всё же и им доставались лучи моего внимания их персоне, если они того действительно стоили. Никогда не пренебрегал раздавать заслуженную похвалу. Я - человек, безусловно, надежный, - на меня, в самом деле, можно положиться и не опасаться, что брошу на полпути. Хорошее к себе отношение скорее принимаю, как должное, чем по-настоящему ценю, - эгоцентрик. Я всегда очень разборчиво подбирал себе друзей, хотя отмахивался, что дружу со всеми. На самом деле, близко подпускал только избранных. Некоторые до сих пор думают, что они самые мои лучшие друзья, хотя и находятся среди тех, с кем бы я ни за что не стал возобновлять отношения.
Моя харизма всегда работает на меня, мне как будто и не нужно прилагать особенных усилий, чтобы привлекать внимание и нравиться. Улыбка и обаяние играет немаловажную роль в моей судьбе. Ну, ещё глаза. Чего греха таить, пары взглядов порой было достаточно. Благодаря врождённой генетике, частенько обманываю людей тем, что мне хватает лишь улыбнуться, как человек проникается уважением к моей персоне. Я заметил, что большинство даже не акцентируют внимание, какие, порой, несусветные вещи выдают мои губы. Человека довольно-таки легко обмануть и окрутить вокруг пальца. Мой отец был шерифом и успел посвятить меня в некоторые хитрости своего дела. При желании я могу сойти и за простоватого весельчака, и за мрачного бандита. Всё зависит от моего настроения, а оно у меня иногда переменчивое. Впрочем, моё насмешливое дружелюбие - не маска, а вполне естественное его состояние. Правда, в комплекте идут вспыльчивость, непреднамеренно громкая речь, некоторая развязность в общении с кем угодно, - будь это хоть сам Папа Римский, - а также умение принимать жесткие решения.
Я никогда не привык врать и лебезить перед всеми. Не привык осторожничать; не привык сожалеть; не привык годами держать обиду; не привык следовать поговорке про «семь раз отрежь», считая излишнюю предусмотрительность следствием трусости; не привык вести себя вежливо без надобности, - и молчать в тряпочку, даже когда его о том настоятельно просят. Всегда говорю то, что думаю и нет, не жалею потом о сказанном. Я прекрасно знаю, что слово не воробей, если вылетит, то не поймаешь и не вернёшь обратно. Пренебрегаю советом, сначала подумай, а потом пли словесно. Уж поверьте, я подумал. Моя голова вполне способна работать реактивно и фильтровать любую информацию. Возможно, я покажусь вам резким типом – да, являюсь таким порой, особенно общаясь с типичными представителями тупых шуток и высказываний. Простите, но мой мозг категорически не воспринимает этого. Я запросто могу обидеть человека, унизить его, если напротив меня будет именно такой собеседник. С возрастом во мне только усилилось это качество, хотя раньше мне было просто наплевать, я отключал свой режим внимания и не слушал.
Я люблю детей, можно сказать, что фактически на моих руках выросла моя младшая сестра и кто, как не ваш покорный слуга, принимал непосильное участие в её воспитании. Наверное, из меня вышел бы прекрасный отец, но на этом всё. Ещё я безумно люблю животных. У нас в семье было несколько собак и кошек. А в детстве даже катался на пони и лошадях, которых разводили наши соседи в пригороде.
Я не привык бояться, не привык скучать, - если вы скажете слово «риск», то окажусь рядом через пару секунд. Готов ввязаться во все что угодно, придумать все что угодно, - поездка на другой конец света прямо сейчас, изучение нового языка прямо сейчас, карточная афера прямо сейчас, театральная постановка прямо сейчас, - все это классно, почему бы и нет? Я живу сегодняшним днём, пробую то, что мне нравится. Сегодня я пока существую, а завтра…завтра, возможно, я проснусь. Кто знает. Давайте, не будем загадывать?
|
I WAS BORN, BORN READYI won't shiver, I won't shake, I'm made of stone, I don't break По ночам меня неожиданно стал мучить один ужасный кошмар. Я просыпаюсь с криком «папочка, не убивай Бэмби, он должен вернуться к Фалине». Но ко мне никто не приходит на зов, ведь мои родители меня воспитывают в строгости. Мне кажется, что у них был изначально девиз по жизни «поорёт и перестанет», как только я родился. Ни единой полоски света, ни одного шороха из общего коридора. Только мёртвая тишина. Лишь неожиданный стук ветки от порыва ветра в стекло моей комнаты, заставляет меня подпрыгнуть на кровати. Весь дом продолжает ещё сильнее погружаться в темноту, которая настигает и меня. Особенно после моего сна, в котором мой отец, нажав быстро на курок, подстрелил достаточного молодого оленя с ветвистыми рогами. Его жизнь оборвалась, а папочка, с улыбкой отметил, что получится прекрасное чучело над нашим камином. «Будешь бояться, Арми? Настоящий мужчина должен быть бесстрашным.» Я нервно сглатываю комок и чувствую, как земля уходит из-под ног.
Этот сон – вещий. Этот сон – воспоминание того дня. Мой отец, Джослин или просто Джо, любит охоту, по его линии данным поприщем вообще принято заниматься всем мужчинам. Например, у моего дедушки, свой охотничий магазин. Джо – шериф и на днях, он хвастался всем, как в первый раз взял своего младшенького [меня] на мою первую охоту. «Сафари» – как любил всегда шутить он. Я всё ещё не могу отойти от того, как после, мой отец, вместе с дедушкой, погрузив подстреленную тушу оленя в наш старенький внедорожник, всю дорогу обсуждали, как станут распарывать брюшко бедного животного и вынимать внутренности. Мне противно. Я никогда не забуду тот запах и кровь, отпечатки ладоней на их фартуках. Боже, фартуках! Один из тех фартуков помню на своей матери Саманте или просто Сэмми. Правда, тот атрибут одежды уже успел стать старым и потрёпанным временем, поэтому мама пожертвовала им для соответствующих нужд. В моих ушах никогда не перестанет играть та песня, под которую мой отец с дедом, подмигивая мне, порой, вершили правосудие над бедным мёртвым животным – Kansas City из мюзикла Оклахома. И неспроста, ведь наш дом находится в этом городе.
На самом деле, мои родители вынуждены были переехать сюда. Они оба родились и выросли в Юме. Но маме по завещанию от моей бабушки достался дом в Оклахоме. Так и принято было решение лучше жить здесь, в собственном жилище, чем снимать и ютиться в квартирке где-то в Юме.
Моему старшему брату, Гроверу, наоборот нравилось принимать активное участие в охоте, разделке и набивке, позднее, когда он подрос, то пытался везде совать свой нос, порой, задавая совсем глупые вопросы. Я решил тоже помогать и не стоять нерешительно в стороне, пытаясь меньше морщиться. А тем более не отводить взгляда, в то время, как мужская половина нашей семьи занималась охотой и её последствиями. Когда мне можно было тоже брать в руки оружие, чтобы хотя бы прицелиться в мишень, я случайно нажал на курок и убил кабана, когда мы поехали на очередное «сафари». Не знаю почему, но от природы мне достался нешуточный глазомер. Я точно могу рассчитать расстояние, и когда меня спрашивают, как это делаю, то пожимаю плечами. Правда, не знаю. Просто чувствую.
Когда мне исполнилось тринадцать лет – неожиданно для всех скончался глава нашей семьи, мой отец. Он умер во сне, у него вдруг остановилось сердце. Как я узнал позднее, со временем, мой папа отравился палёным алкоголем из местного бара. Отец любил выпить и закусить сушеной олениной собственного производства. В нашей семье наступил траур. Для всех это было шоком и огромной потерей, ведь папа наш основной добытчик. Моя мама работала учительницей в школе и получала не слишком уж большие деньги. Но, благодаря помощи родственников и соседей мы даже, можно сказать, не бедствовали. До определенного момента. Моя мать узнала, что беременна. Она хотела сделать аборт, но в память об отце оставила ребёнка. Да и уговоры со всех сторон сыграли своё дело.
Если вы, вдруг, подумали, что теперь место главы семьи занял мой старший брат – то это отнюдь не так. Этот прохвост, которого я ненавидел за безалаберность и за то, что ему всегда всё сходило с рук, ведь он был любимчиком у родителей, частенько не ночевал дома и занимался не пойми чем. У меня не было времени вникать в его поле деятельности. Единственное, что я знал, так это то, что он, став капитаном нашей сборной по баскетболу в школе, ездил постоянно на соревнования или зависал с друзьями. Мне пришлось научиться всему. Начиная от готовки, глажки, стирки, уборки, заканчивая подсчётом семейного бюджета. Благо, у нас в гараже были запасы, которые отцу и деду удалось в своё время отложить на чёрное время. Мы начали распускать их, чтобы хоть как-то сосуществовать, дабы не висеть на шее у других людей. Да ещё к тому же у нас в семье на один рот стало больше – родилась моя младшая сестра, Бриджит или просто Бидди. Ко всем моим обязанностям ещё прибавился присмотр за ней. Моя мать не сильно хотела принимать участие в её воспитании, периодически кидая, как котёнка, на меня, мою сестрёнку. Я, как мог, пытался помогать матери ещё и в этом.
THUNDER, FEEL THE THUNDER, LIGHTNING AND THE THUNDER!!!
Just a young gun with a quick fuse. I was uptight, wanna let loose. I was dreaming of bigger things. And wanna leave my own life behind.
Что касается моих успехов в школе, то я всегда был прилежным и примерным учеником. Мне нравилось учиться, узнавать что-то новое, открывать двери в другие миры, которые я ещё не знаю. Но в моей биографии было одно событие, которое подорвало мою репутацию. Незначительно. Нет. Сильно.
С каждым днём моя мама после рождения сестрёнки ещё больше угасала. Она сходила с ума. Я её перестал узнавать. Мать пристрастилась к спиртному, частенько повышала на детей голос, запиралась в спальне, смотрела старые фильмы и плакала. Я пробовал хоть как-то пытаться её поддержать и успокоить, вернуть к жизни, предлагал даже съездить сменить обстановку в Юму. Но она наотрез отказывалась. Однажды мама не вернулась домой. Я попросил соседку посидеть с Бидди, а сам отправился на поиски матери. Мне удалось найти её сразу же – на кладбище у могилы отца. Я пытался сохранять самообладание, пока уговаривал мать вернуться домой. Последней каплей стало то, что она в какой-то момент стала называть меня Гровер, а не Арманд, ещё приговаривая, будто у неё лишь один сын, другого нет. Я сдался. После этого я ушёл из дома на месяц. Жил у своей девушки, Мисси, с которой встречался на тот момент, благо её родители уехали на это время. Пребывание у Мисси испортило меня. Я связался с её братом, который состоял в банде байкеров и занимался тем, что грабил небольшие магазинчики и заправки. Он пообещал мне подарить один из своих мотоциклов, которые мне очень нравились. Вообще, я всегда мечтал о своём, но у нас был только внедорожник, который уже дышал на ладан. Брат Мисси сделал мне одно предложение – если я украду из магазинчика мистера Клайда новенькие строительные инструменты, то получу место в команде и байк. К своему стыду, я сделал это и стал членом банды. Всего на месяц. Я прогуливал школу, вёл себя, как последняя сволочь, даже не интересовался, как поживают мои родные. Только урывками, чтобы не заметили, справлялся лично об их делах, следил за ними и практиковался в снимках. От отца остался старенький Никон, который нашёл на чердаке. Спустя ровно месяц я решил появиться в школе. Моя совесть меня замучила. Надо же мне было наткнуться сразу же на своего лучшего друга Итана, который работал в газете?! Он сделал такой выговор, какой даже директор совершить не осмелился. А ещё ударил пару раз [я разрешил] меня в школьном туалете. Я расстался с Мисси в тот же день, вернул подачку её брата и больше никогда не общался с ними, вернувшись домой, как ни в чём не бывало. Матери было всё равно. Она махнула на меня рукой и только Бидди подлетела ко мне, обнимая.
Наш школьный тренер по баскетболу пророчил большое будущее и уговаривал меня стать новым капитаном в команде. Мой брат, на тот момент уже выпустился и уехал из Оклахомы, бросив нас с матерью и сестрой. Ему было наплевать на нас, его ждало безоблачное будущее, великолепная карьера в спорте и стипендия, благодаря баскетболу. То же самое, тренер обещал и мне, если я соглашусь. Но уж чем-чем, а спортом обременять себя точно ни за что не собирался. Мне хватило того, как мой брат, вечно разбивал своим мячом мне окно в мою комнату. Знаю, что Гровер специально это делал, дабы лишний раз позлить меня. Тренер сказал, что я дурак, раз отказываюсь от такого эксклюзивного предложения. Ну, уж нет, мистер Круз, меня, как брата Вы не получите. Не видать вам двух капитанов Джейкобс! Так и знайте. Мой лучший друг Итан и в этот раз пришёл мне на помощь, предложив место в школьной газете, где он трудился редактором. Я, сперва, пытался отказаться, а потом подумал, что это было бы неплохо, тем более мне хотелось подтянуть навыки в фотографии, плюс в школе для этого появилось больше возможностей. В какой-то момент, я проникся настолько моим новым увлечением, что предложил добавлять к отснятым мной снимкам ещё и дополнительно краткие очерки, раскрывающие подробнее картину на фото. Ребята из школьной газеты поддержали меня. Со временем, я не заметил, как стал писать целые статьи, мой текстовой выплеск было не остановить. Во мне проснулся писательский талант, хотя раньше он ограничивался лишь стихами и ведению личной закрытой страницы от ника archerboy. Я решил воплотить его в жизнь и продемонстрировать теперь уже всем. Все мои статьи подписывались исключительно так, это же стало и моим прозвищем впоследствии.
Вспышка! Вспышка грома и молнии, благодаря которым мне удалось поджечь землю, чтобы пройтись по ней походкой победителя.
I PRAY I KNOW THAT I'VE BEEN CRUEL
I've been playing with my demons. Making troubles for yourself. And these days are far from over. You know I can't help myself.
Когда я окончил школу, то совершенно точно знал, кем хочу стать – журналистом. У меня уже всё было собрано для этого, все мои работы и снимки. Мне даже не пришлось думать, в какой университет хочу поступить. Я получил подтверждение о зачислении в один из самых престижных учебных заведений Оклахомы – The University of Oklahoma. Моя накопленная деятельность обрела свои аплодисменты. Но меня ждало ещё одно неприятное событие – скончался дедушка, который кое-как на протяжении всей моей жизни помогал нашей семье. Он оставил нам в наследство свой капитал и машину. У меня появилась возможность чаще бывать дома и навещать мать с сестрой. От старшего брата я получал сообщения и созванивался с ним по телефону. У него жизнь била ключом, он рассказывал мне о том, как подрабатывает в шикарном офисе и получает огромные деньги. Если честно, с одной стороны, был вроде даже как рад за брата, но с другой спрашивал себя – почему он?
Когда мне исполнилось двадцать лет, моя мать решила покончить с собой, причём на глазах у моей сестры. Зря я её оставил в тот день с ней. Но как мне разорваться между двух миров? Только лишь клонировать себя, наверное. Маму удалось спасти и оказать полагающуюся ей медицинскую, психологическую помощь. Я решил взять опеку над сестрой и попросить лишить мою мать родительских прав. Мне пришлось рассказать, что она пьёт, не работает, сбегает из дома и ведёт себя как ненормальная. Может, часть я и слегка приврал, но как после такого доверять матери? У меня не было выбора. Маму лишили родительских прав благодаря моей подпитке информацией, которой я снабдил социальную службу. Теперь у сестры появился ответственный опекун. Я старался контролировать каждый её шаг. А после того, как окончил университет, так и вообще решил, что нам с сестрёнкой пора перебраться из этого города поближе к успешному брату. К тому же на мой запрос о работе в Финиксе ответили положительно. Мне предложили место, восторгаясь моим трудом. Ну, ещё бы они ответили по-другому, я же гений. Лучший на курсе!
За время учёбы в университете, мне стала оказывать знаки внимания одна блондинка, Кэрри, но не только она претендовала на моё сердце. Я стал буквально атакован её братом-близнецом, таким же блондином, как и Кэрри. Честно признаться, он мне даже нравился больше. Благодаря Яну, так его звали, я познал любовь мужчины. Он стал моим первым опытом. Я никогда не был гомофобом и относился совершенно спокойно к людям с нетрадиционной ориентацией. Мне даже иногда нравились некоторые симпатичные парни, определённый тип – обязательно светловолосые. Будь то в школе, будь то в институте. Каюсь, блондины – моё слабое место. Ян мечтал, что мы легализуем наши отношения, а я испугался. Брак для меня никак в планы не входил, тем более с парнем. А предложение уехать жить в Амстердам после института вообще пугало. Ян был слишком настойчив, он постоянно делал мне предложение, а я постоянно отказывал, пока в какой-то момент, не поставил точку в наших отношениях, поцеловавшись у него на глазах с какой-то девушкой на вечеринке от института. Не помню имени, но вроде бы она была даже милой. Я разбил сердце Яна. Мне тоже было больно, хотя и вздохнул с облегчением, когда на мой телефон перестали приходить сообщение с фразой «ну что, а теперь выйдешь за меня?».
Собрав все свои вещи, мы с Бидди переехали в Финикс. Брат нам подобрал весьма уютную квартирку, пообещав, что здесь не будет проблем. Всё-таки как не пытался я выяснить, кому он продал свою почку, или с кем Гровер спит – мне это не удалось. По крайней мере, брат помог нам с Бидди и может быть свободен, идти дальше на все четыре стороны. К моему счастью, мне не нужно было расстилаться перед ним в благодарности, и как примерный хозяин ждать в гости на ужин. Он тут же позабыл про нас с сестрёнкой. Почему я не удивлён?
Моя работа в газете приносила определённые плоды. Мне даже пророчили Пулитцеровскую премию, особенно после того, как я стал писать статьи в криминальной хронике, над которой днями и ночами корпел. И если раньше все наживались на историях про маньяка, серийного убийцу, который убивает рыжих девушек, то я разнообразил колонку другими преступными событиями. Пока сам не попал в плен, вместе с остальными. Я тоже превратился в маньяка, когда узнал о смерти, жестокой расправе над моим братом.
Сам никогда не заметишь, как медленно, но верно скатываешься под откос. Так и случилось со мной. Я переживал гибель Гровера так же, как сокрушалась о кончине нашего отца моя мать. Видимо, это семейное – пить до потери пульса, думая, что алкоголь всё исправит. Мне удалось дойти до ручки. Сначала я взял отпуск, чтобы попытаться свыкнуться с тем, что убийца брата ходит на свободе. Во мне проснулся детектив с усиленной двойной мерой. Я даже превратил нашу с сестрой квартиру в нечто вроде личной фотостудии, днями и ночами проявляя снимки, которые мне удалось сделать на месте преступления. Я переступил закон и проник туда тайно, бежал от собак, охранника с отдышкой, теряя мелочь из карманов, порвал любимые джинсы и проклял тот день, когда в первый раз закурил. Пусть я и бегаю почти каждое утро, но моя дыхательная система, видимо, никогда не будет такой же, как в пятнадцать, когда можно было пускать дым и не задумываться о последствиях. Спустя время мне удалось выяснить новые детали и связать убийство брата с убийствами того серийного маньяка, что убивал рыжих девушек. Мой отпуск закончился месяц назад, а я так и не появился на работе. Меня атаковал звонками босс, писал гневные письма на почту, телефон, присылал секретаря ко мне домой. А я зависал в книжном и библиотеке, собирал факты, даже допрашивал копа, выяснив, где он живёт, заявившись к нему домой в пять утра. Полицейский рассказал мне про книгу, посвящённую убийце, которую я уже видел, даже держал в руках и успел пролистать. Меня всё больше и больше затягивало в трясину жизни этого маньяка. А потом копа неожиданно поместили в тюрьму, обвинив в том, что тот серийный убийца – он. Я не верил. Этого не может быть. Коп говорил, что жертвы похожи на фарфоровых кукол, которых он боится, как и клоунов. Я ему верил, я достаточно хорошо чувствую людей, по крайней мере, думаю, что чувствую. Полицейского приговорили к смертной казни и запретили навещать.
У меня снова опустились руки. Я опять нашёл утешение в бутылке и после очередного запоя осмелился появиться на работе. Мой начальник пригрозил мне увольнением, но так как я был слишком ценным кадром, меня понизили в должности и заставили вести спортивную колонку. В этот день мне снова захотелось пить. Но мне не дали это сделать врачи из скорой, сказав, что моя сестра у них и что её изнасиловал какой-то ублюдок. Этим мерзавцем оказался её парень, который к тому же всё это время, что я страдал об утрате брата и занимался личным расследованием, снабжал её запрещёнными препаратами. Мой гнев не знал границ. Я готов был лично направить на него свой дробовик из коллекции моих отца и деда.
Моя сестра не могла говорить, настолько она была напугана, что потеряла дар речи от всей этой ситуации, что с ней, с нами произошла. Я занял денег у своих знакомых, попросил выдать мне аванс на работе, чтобы хоть как-то помочь ей и отправить в реабилитационную клинику. Мне было стыдно перед сестрой, я хотел было снова пойти в бар и напиться, но вовремя передумал, решив сменить курс и прогуляться в парке проветрить голову от ненужных мыслей.
///
Я смотрю на людей, которые проходят мимо, достаю телефон, чтобы набрать номер подруги и выговориться. Мой дисплей отсвечивает, мне ничего не видно. Я поднимаю средство для связи над головой, пытаясь разглядеть хоть что-то, но мой взгляд переключается на маленькую девочку, которая стремительно падает в воду. Ненавижу воду. Мой папа меня в своё время чуть не утопил, взяв с собой на рыбалку. Но эта девочка…Я должен её спасти. Один прыжок и меня больше нет на земле. Будет только глубже.
Про свою жизнь могу сказать лишь одно – я был на дне.
дополнительные секретные факты:
♦ если вы думаете, что татуировка на шее Арманда сделана в честь Зорро, как он говорит - это ложь. Джейкобс раньше был поклонником Зодиака, и он сделал её в его честь, когда состоял в банде - ради прикола. сейчас Арманд даже жалеет об этом, учитывая, что его брата убил подобный серийный убийца, который вечно сбегает. Арманд думает, что всё-таки татуировки как-то влияют на судьбу. хотя его никогда не останавливает набить себе ещё одну с своеобразным символом из индейского племени Чероки, которым также увлекается Арманд, будучи в прошлом жителем Оклахомы;
♦ на самом деле Арманд бросил Мисси из-за того, что его тянуло к её брату. он испугался этого чувства, так как был на тот момент не готов даже поцеловать парня. к слову, брат Мисси был блондином;
♦ всегда тайно хотел смерти своему брату. винит отчасти себя в гибели Гровера;
♦ списал итоговые экзамены в школе, взломав базу, используя лёгкий пароль qwerty;
♦ ненавидит сокращение Арми - так обычно называл его покойный отец. но никогда не поправляет людей, делая вид, что не замечает. всё же Арманд достаточно трудно для воспроизведения, плюс люди лентяи;
♦ никогда никому не говорил "я тебя люблю", а если говорили ему, то старался менять тему или просто действовать, чтобы человек думал, что это проявление любви.
|
- если понадобится - аск ми
- 445325389
- по запросу
- действующая в профиле
