Нет людей, которые не боятся ничего. Есть те, кто умеет прятать свои страхи глубоко и далеко, посыпая песком времени, скрывая барханами, пряча в этих дюнах свои тайны, чтобы их не сумел найти в повседневной суете даже сам хозяин. Но страхи живы до последнего удара сердца их носителя. А иногда, под покровом темноты, они вылезают, как твари из бездны, чтобы напомнить о себе. Ночью, во время сна, когда разум наиболее расслаблен и уязвим, даже самому потаенному, запертому за десятками замков, страху не составляет особого труда взять под свой контроль видение сна, сменив его на жуткий кошмар.
Тишину хижины уже привычно нарушает, разрезая темноту ночи, крик. Мой крик, вытаскивающий сознание из марева кошмара. Вот только в отличии от обычных сновидений, мои кошмары имели привычку сбываться. Или уже происходили когда-то в этой реальности, а внезапное озарение раскрывало тайну событий давно минувших дней. От принятия себя, как не человека, а чего-то иного, сверхъестественного, особо легче не стало. Даже напротив — куда проще жилось бы, будь это шизофрения. Это хотя бы лечится. И больные имеют возможность хоть нормально выспаться, в отличии от меня. И моих сестер, которых, должно быть, порядком раздражали еженочные демонстрации моих вокальных данных, с легкостью берущих пять октав. Но замечаний в свой адрес я не слышала — только тихие успокаивающие слова старшей сестры, в который раз пришедшей охранять мой неспокойный сон и которая так же не могла нормально спать. Меня пугали видения, лишая возможности здорового полноценного отдыха. А что мешало Риде? Учитывая специфику ее способности, возможно, она чувствовала мой страх и это тревожило ее покой. Или напротив, близость сестры, что могла играючи вытащить на поверхность все то, что вводило меня в состоянии паники, заставляло меня столь остро реагировать на ужасающие картины, мелькающие в сознании? Разобраться в этом было сложно, понять — еще сложнее. Единственное, что в чем я могла быть уверена, так это в том, что моя семья рядом со мной. Несмотря ни на что. И, делая несколько глотков принесенного Аэридой чая, призванного немного успокоить мою порядком расшатанную нервную систему, я, совсем уж по детски, утыкаюсь носом в плечо сестры, закрывая глаза, чувствуя, как матрас прогибается и спустя мгновение мои колени придавливает мохнатая собачья туша весом около семидесяти килограммам — Аляска относился к тому типу собак, которые даже не догадывались о том, насколько они огромны. Но это неудобство ничуть не мешало. Напротив, близость сестры и пса дарили то самое чувство дома и покоя, необходимое для того, чтобы успокоить бешено колотящееся сердце, пока разум непроизвольно раз за разом возвращался то к картинам прошлого, то к эскизам будущего.
Из беспокойной полудремы выхожу спустя пару часов, когда за окном только-только начинает разливаться рассветное марево, прогоняя ночной сумрак. Аляска, словно почувствовав мое пробуждение, вскидывает голову и я прикладываю к губам палец, призывая питомца к тишине, чтобы не разбудить Риду. Нам с ней и без того не так часто удается погрузиться в беспечность сна, было бы кощунством нарушить это редкое мгновение для сестры. Осторожно, стараясь двигаться как можно плавнее и бесшумнее, тяну руку к тумбочке у кровати, хватаясь пальцами за дневник. Этот купленный на следующий день после пожара в школе предмет для записывая девичьих грез и мечтаний ныне выполнял куда более практичную функции, помогая если не рассортировать, то хотя бы записать часть наиболее ярких видений. Некоторые записи ограничивались парочкой слов, некоторые ж включали себя описание увиденного едва ли не на страницу. Умей я различать, что из этого было видением будущего, а что прошлого, было б проще. Пока ж дневник представлял собой поток информации обо всем, что творилось или могло произойти не только в Лейкбери, но и в мире. Ежедневно записи пополнялись, я старалась заносить на бумагу только то, что казалось наиболее важным или вызывающим большое число вопросов, ища связь между видениями, что позволила бы понять, что творится в этом городе, но пока информации было катастрофически мало для того чтобы увидеть картину целиком и полностью. 
Чувствуя рядом шевеление и перевожу взгляд на Эриду, что сонно моргала.
- Доброе утро, - усмехаюсь, откладывая дневник в сторону (не то, чтобы я что-то скрывала от сестер, но знание это мое бремя, а некоторые вещи им было б лучше до поры до времени не знать) и тянусь к телефону, глядя на часы. Самое время, чтобы подняться и начать собираться в город. - Я сварю кофе, - соскальзываю с кровати, тут же кутаясь в теплый халат, спускаюсь на первый этаж и ставлю сковородку на плиту. Кухня в этой семье была моей территорией и то, чтобы мои девочки не ходили на работу голодными, было моей заботой. Аляска привычно ткнул меня носом в локоть и отошел в сторону входной двери, намекая что ему необходимо погулять. Ставлю продукты на стол и послушно иду выпускать пса на свежий воздух.
- Твою ж мать, - непроизвольно вырывается, стоит только заметить снежные сугробы, которые щедро замели дорогу и наши машины. Даже отцовский внедорожник сейчас напоминал один большой сугроб, в котором лишь по очертанию можно было признать машину. Аляску снежные завалы не смутили, пес решительно двинулся вперед, однако уровень снега сильно мешал передвижения и, осознав, что побегать не удастся, лохматый недовольно гавкнул, возвращаясь в тепло дома.
- Девочки! - зову сестер и когда те спускаются, вновь демонстративно открываю дверь, демонстрируя снежную ловушку, в которой мы оказались. - Та-дам! Сомневаюсь что мы с тобой успеем на работу, - перевожу взгляд на Риду, а затем на нашу с ней машину. Чтобы выкопать ее понадобится час, не говоря уже о времени на то, чтобы хоть немного расчистить завал, чтобы внедорожник смог выехать на дорогу. - Пожалуй, я сегодня посижу дома, - не долго думаю, прихожу к решению я, вскинув голову и возвращаясь на кухню, давая всем своим видом понять, что если кому-то из сестер захочется побегать с лопатой по сугробам, то я в этом деле не участвую. Я свое место в этом доме знаю, оно на кухне, физические нагрузки вроде копания не для моих нежных рук. Конечно, что-то решать со снегом придется, если конечно днем не потеплеет настолько, что он сам растает, но я привыкла всю тяжелую работу по дому спихивать на мужчин. Себастьян живет под нашей крышей? Вот пусть он и играет в ледокопа! Я, может, кого-то из друзей или ухажеров потом попрошу о помощи — как не крути, а красота страшное оружие, заставляющее мужчин просто так и колеса менять, и машину чинить, и доски прибивать, и дрова колоть. Большая часть ремонта в этом доме была сделана за счет моего умения нравится людям.
Договориться с администратором ветлечебницы не составило труда и мне щедро пожертвовали выходной, так что со спокойной душой можно было вернуться к завтраку. Сестры, воодушевившись моим примером, тоже решили взять выходной. И если Рида вряд ли была против такого поворота, то со стороны Артемиды я ожидала причитаний о некормленых лосях. Ничего, лоси переживут. Пусть лучше денек обходятся своими силами, чем моя сестра пойдет бродить по лесу в такую погоду.
После завтрака, обсудив что займемся снежными завалами после обеда, мы стратегически рассеялись по дому. Вычесав Аляску, на что ушел не один час, я, прихватив наушники, спускаюсь назад на кухню, критично оглядывая содержимое холодильника, решая, что я хочу приготовить и чем бы побаловать своих домашних. Обилие снега за окном навевает отчего-то мысль о прошедшем Рождестве, склоняя выбор в сторону имбирного печенья. Или шоколадного. А может все вместе. Да, вместе лучше — печенья много не бывает.
- Open mind for a different view and nothing else matters ,- беспечно напеваю себе под нос, вторя приятному мужскому голосу в наушниках, как мелодию песни нарушает крик. Резкий. Пронзительный, отчаянный. Детский. Настолько громко, словно кричали мне прямо на ухо. От неожиданности дергаю рукой и мерный стакан с остатками муки со звоном падает на пол. Аляска встревоженно вскидывает голову, когда я торопливо вытаскиваю из ушей наушники, оглядываясь по сторонам.
- Вы это слышали? - настороженно спрашиваю у сестер, но, сталкиваясь с их полным непонимания взглядом, беспокойно провожу рукой по волосам. - Черт, только не это, - дурацкие видения, мешают не только спать, но и жить, являясь действительно как симптомы шизофрении — то зрительные, то звуковые галлюцинации. И вот здрасте, у меня в голове орет чей-то голос. За что мне такое счастье?
Тру пальцами виски, словно надеясь, что это прогонит наваждение, как крик повторяется снова. На этот раз куда тише, приглушеннее. Словно не рядом со мной, а где-то на улице. Аляска переводит взгляд с меня на окно, откуда доносился звук. Перевожу взгляд с пса на сестер.
- Только не говорите что и это сейчас звучало только в моей голове!

I'm waking up to ash and dust I wipe my brow and sweat my rust
I'm waking up  → I feel it in my bones     //    Хоуп ♥
http://sg.uploads.ru/t/JD0eG.gif http://sg.uploads.ru/t/kPgaL.gif

http://s5.uploads.ru/t/06a8S.gif http://s9.uploads.ru/t/EGgjQ.gif
Radioactive

+8
ЛСE-mailЦитировать
32018-06-30 02:42:40
Artemis Daniels
кроме любви твоей мне нету моря
сверхчеловек, электрокинез
присматриваю за лесом на должности егеря; ищу защиты у старшей сестры от острого язычка младшей и наоборот, а новые силы применяю лишь на профессоре.

АРТЕМИДА ДЭНИЭЛС, 26
Artemis Daniels

НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 195$
НАПИСАНО 44 ПОСТА
сообщений: 3711уважение:  + +1584
Провел на форуме:
1 месяц 16 дней
Последний визит:
Сегодня 14:06:43

Мы не спали почти всю ночь.
И, нет, мы занимались вовсе не тем, чем должны заниматься влюбленные, оставшись наедине. Мое тело все еще отторгало любое прикосновение и даже Себастьян, к сожалению, не стал исключением. Сейчас я как никогда сильно ненавидела свою особенность, свою чертову наэлектризованную кожу. Потому что сейчас я была особенно нужна своему любимому: я и мои объятия. А все, что я могу: пытаться отвлечь его разговорами, лишь бы только он не оставался наедине со своими мыслями.
Я знала каково это - потерять отца. Каким бы сильным не пытался казаться Себастьян, я не могла позволить ему проходить через это в одиночку. В моей голове еще жила память от прошлых ошибках, когда всю боль от ухода родного человека я хоронила внутри себя, не давая ей выхода. Себастьян вел себя точно так же, наступая на мои грабли и от этого мне было лишь страшнее.
Ну, чтож, если все, что я могу - быть хорошим собеседником бессоной ночью, отвлекая тем самым от тяжелых мыслей, то я приложу все усилия, чтобы хорошо справиться с этой ролью.
Даже если утром проснусь привычно рано, забыв выспаться.
Даже если мой собственный организм возненавидит меня за недосып.
Легкая улыбка освещает лицо, когда я понимаю, что Себастьян все еще спит. Не зря говорят, что сон лечит. Даже душевные раны. Встаю с кровати, привычно подавляя в себе желание прикоснуться к любимому хотя бы мимолетом и плетусь в ванную. Отражение в зеркале лишний раз напоминает мне о том, что нельзя быть совой и жаворонком одновременно и я невольно морщусь, вглядываясь в собственное лицо. И без того серую кожу украсили тени под глазами. Я вообще высыпалась в этом году? Не помню. Каждые пару дней находились новые причины просыпаться ночью в холодном поту. Удивительно, что я еще не успела натренировать организм высыпаться за сорок минут.
Возня за дверью намекает на то, что сестры тоже встали и я мелким шагом человека, морально прикованного к кровати, но физически разлученного с ней, выдвигаюсь следом за родными. Диту застать на втором этаже не успеваю, мелкая всегда была самой шустрой, зато мне везет пересечься с Ридой.
- Умоляю, скажи, что сегодня вы обе спали как младенцы? И я не про тех крикливых карапузов с коликами, что просыпаются каждые пятнадцать минут.
Одного взгляда достаточно, чтобы понять: моя ночь прошла еще не худшим образом. Даже "доброе утро" не скажешь, в этом доме утро уже очень давно не было добрым.
Мы еще не успели спуститься на нижний этаж, как нас обеих уже позвал звонкий голос Диты.
- Тише, прошу! Себастьян еще спит. - и, не желая лишний раз акцентировать внимание на истинной причине беспокойства, тут же перевожу просьбу в шутку - Пусть хоть кто-то в этом доме выспится.
Сонное тело все еще плохо слушается, намекая мне на то, что лучше бы вернуться в кровать. Неспешным шагом спускаюсь по лестнице в направлении двери, выглядываю через плечо младшей сестры, без особого интереса осматриваю улицу и тихо хихикаю над ухом Диты.
- У тебя ездовая собака, снег не является оправданием не явиться на работу. Рида, тебе в сани могу запрячь Бонапарта. А вот я точно останусь дома. Если моя малышка встанет в такой снег где-нибудь в лесу, то откопают меня только к весне. Хорошо, что не надо просить выходной у лосей.
Но сказать проще, чем сделать. Уже через два часа я сделала все возможные дела. Уборка уложилась в полчаса, а остальные мои хобби - цветы и вино - носили исключительно сезонный характер. Себастьян поспешно куда-то убежал, оставив меня с очередной дозой волнения. И вот, где-то в 10:38 по местному времени я особенно остро ощутила какой я черт возьми трудоголик. Настолько, что готова была пешком идти в лес, лишь бы не слоняться по дому без дела. Чтобы хоть как-то себя занять, я, под возмущения Диты, притащила на кухню винтовку и принялась ее чистить.
Плевать, что сестра в наушниках. Я, собственно, не собеседника искала, одного ее присутствия рядом мне уже достаточно. Порою интровертом быть удобно.
Любимое оружие ннадолго отвлекло меня от осознания тщетности бытия без любимой работы и я не сразу понимаю, что слышу крик. А когда понимаю, то принимаю его за крик Диты.
- Обожглась, порезалась? - сестра отвечает недоумением, а после крик повторяется с улицы. Внутри все обрывается от одновременного осознания происходящего: лес, метель и чей-то крик. Винтовка разобрана, полиция по сугробам будет ехать годами. Все как на зло происходило чертовски неудачно!
Я, знаете ли, никогда не считала себя героем. Но лес считала своей территорией и потому принимала на себя все, что случалось за пределами города. Первой и единственной мыслью было броситься на помощь. Вскакиваю из-за стола и пулей выбегаю на улицу, не теряя времени на куртку и смену обуви, и уж тем более не заботясь о том, что стоит закрыть за собой дверь. Ноги в тапочках тут же проваливаются в снег, а все открытые участки кожи обдает ледяным ветром, но я слишком боюсь опоздать. Замираю на нижней ступени крыльца, готовая в любой момент броситься на помощь с голыми руками, ага. Крик должен повториться, просто обязан. Кручусь на месте, будто от того, в какую сторону будут повернуты уши зависит слышимость в метель. Лес отвечает мне тишиной.
- Ау! Ты слышишь меня? Я помогу тебе, только отзовись. - очередная порция тишины. Еще с полминуты жду на пороге, рискуя стать героем с воспалением легких, а потом спешно возвращаюсь в дом в сторону кухни, где по прежнему ждала винтовка - единственное оружие в доме, не считая моих электрических рук, кухонных ножей, кулаков Риды и фирменного испепеляющего взгляда Афродиты . - Нужно вызвать полицию. Надеюсь, они приедут не слишком поздно.

ав от профессора ♥

+8
ЛСE-mailЦитировать
42018-07-11 15:14:59
Aeris Daniels
пеплом и порохом
сверхчеловек, псионика страха
смешиваю коктейли в кафейне, будучи баристой, иногда варю веселые чаи; время от времени тираню двух младших сестер, но в целом за них и двор стреляю в упор.

АЭРИДА ДЭНИЭЛС, 28
Aeris Daniels
НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 0$
НАПИСАНО 12 ПОСТОВ
сообщений: 121уважение:  + +116
Провел на форуме:
1 день 5 часов
Последний визит:
Сегодня 15:58:06

Херово спать по ночам за долгие годы уже так крепко входит в привычку, что в какой-то момент, мне кажется, я даже начинаю получать удовольствие и от чувства недосыпа, преследующего меня едва ли не ежесекундно, и от отражения в зеркале, встречающего меня отнюдь не 'ты прекрасна, спору нет', и особенно от возможности бодрствования посреди ночи. Есть в этом что-то особенно приятное и успокаивающее, когда можно просто забраться с ногами на поскрипывающий подоконник, уткнуться затылком в оконную раму (не забыв несколько раз понадеяться, что она не выпадет наружу от любого твоего движения) и погрузиться в очередную книгу. Если повезет, в таком состоянии даже получается не думать; потому что думать, особенно в последние дни, после всего случившегося, стало каким-то особым видом пытки. Лучше уж забивать голову чем угодно, только не рефлексией о собственной жизни.

Когда я просыпаюсь после очередного кошмара, а на часах четвертый час ночи, я даже не удивляюсь. Просто несколько минут лежу, тщетно пытаясь заснуть, а потом выбираюсь из кровати и, закутавшись в одеяло, переползаю на облюбованный уже подоконник. За окном светит почти полная луна и будь я чуть более суеверной, я бы назвала ее зловещей.

Когда в ночной тиши, нарушаемой лишь шелестом переворачиваемых страниц, вдруг раздается громкий крик, я уже знаю, что это значит: не раз его слышала. Голова немного тупая от недосыпа, а ноги немного затекли от нахождения в одном положении, поэтому я поднимаюсь с места куда медленнее, чем хотелось бы. Параллельно прислушиваюсь к происходящему, пытаясь понять, не проснулась ли от крика и Арти, потому что должен же хоть кто-то из нас спать, и выдвигаюсь в сторону комнаты младшей сестры.

— Как ты? — мой первый вопрос, стоит мне только переступить порог комнаты. Дита, очевидно, уже не спит; я успеваю заметить мелькнувший в ее руке дневник, который она тут же прячет с глаз долой. Честно признаюсь, любопытство меня немного душит, но я не говорю и не делаю ничего: в конце концов, каждому нужно его личное пространство, а если Дита почувствует нужду, она сама все мне расскажет. — Знаешь что, я приготовлю тебе чай с травами. Он успокаивающий.

Я знаю, что сестры весьма скептично относятся к моим чаям и настоям, но что они вообще понимают. Поэтому хочет того Дита или нет, но я завариваю ей чай (от него приятно пахнет разными травами) и приношу его наверх, в ее комнату. Моя надежда на то, что, может быть, сестра успела снова заснуть, пока я колдовала на кухне, себя не оправдывает.

— После него сон будет более спокойный и глубокий, — я водружаю поднос с чашкой на одеяло и приглашающе киваю на него. — Не бойся, травить я тебя точно не собираюсь. Кто еще будет кормить нас с Арти.

Мы еще немного сидим в темноте и тишине: я не донимаю сестру вопросами, она не кривится на мою заботу. Вскоре к нам присоединяется Аляска, чуть было не отдавливает мне все колени своим слоновьим весом, но все же успешно находит себе местечко между мной и Дитой. Я сама не замечаю, как засыпаю, свернувшись калачиком на свободной стороне кровати.

Раннее утро встречает нас солнцем, только-только выбирающимся из-за горизонта, собакой, мерно храпящей у нас в ногах (вот же счастливо создание!) милым сюрпризом за нашими окнами. Когда я открываю глаза, Дита уже не спит, но судя по ее внешнему виду, проснулась она не так уж давно, и в первые мгновения после пробуждения я смотрю на нее слегка озабоченным взглядом:

— Ты как? Удалось хоть немного поспать?

///

О сюрпризе, что преподносит нам погода, я узнаю не сразу, а только после того, как выбираюсь из кровати, привожу себя в порядок и спускаюсь вниз. Точнее сбегаю, потому что слышу, как Дита зовет нас с сестрой, а в ее голосе слышится неприкрытое беспокойство. Я думаю о том, не привиделось ли ей еще чего-нибудь страшного, и потому, оказавшись внизу, даже не сразу замечаю отворенную дверь на улицу: потому что всматриваюсь в лицо сестры. И только потом, спустя несколько секунд, я все же перевожу взгляд и вижу то, что вижу: снежные завалы, настолько огромные, что остается гадать, не оказались мы ненароком в Антарктиде.

— Какого?.. — выдаю я, все еще не до конца веря своим собственным глазам. У меня уже случались галлюцинации, спасибо, наркотикам, но если это все видят и мои младшие сестры, значит, дело определенно не во мне. — Я почти уверена, что ночью всего этого еще не было... — начинаю я, на несколько мгновений задумываясь и пробуждая в мыслях события прошлой ночи, а также то, что творилось за окном. Честно говоря, шел ли снег уже тогда, я не помню, но, наверное, это уже не имеет значения. Мы уже замурованы в снежной пустыне.

Я делаю несколько шагов вперед, проходя мимо младшей сестры и выхожу за порог, чтобы осмотреться получше. На улице ужасно промозгло, так что я сую руки в карманы толстовки и тру одну нагую ногу об другу: февраль и шорты явно понятия несовместимые.

— Как будто у меня есть выбор, — недовольно бурчу я в ответ на слова Диты о работе: сегодня моя смена и вряд ли кому-то очень хочется заменить меня в такую погоду. Мне и самой-то, честно говоря, не очень хочется куда-то выдвигаться, более того, я даже не уверена, что это в принципе возможно. Я окидываю взглядом крупный сугроб, стоящий по мою левую сторону и в обычное время представляющий собой наш с Дитой автомобиль и уже представляю, сколько мне придется потратить сил, чтобы выкопать его на свет Божий. — Где у нас лежит лопата?

///

Мои попытки успехом не увенчиваются: да, мне удается очистить автомобиль от завала, но снежный завал вокруг настолько огромен, что я понимаю, что просто не успею расчистить себе дорогу за сегодня. Поэтому вместо того, чтобы делать это, я забираюсь в автомобиль, поворачиваю ключ зажигания, жду... И ничего не происходит: автомобиль заводится, пытается что-то сделать, недовольно бухтит на меня, но с места так и не двигается. Я повторяю процедуру несколько раз и только после этого кладу руки и голову на руль и прихожу к мысли, что, как бы мне ни хотелось, сделать я ничего не смогу. Разве что пойти пешком до места работы. Ага, щас.

Что ж, мне приходится сбросить начальнице сообщение о том, что снежная катастрофа застала меня врасплох и помешала моему благородному стремлению продавать людям кофе, и вернуться в дом. Сестры, которые, кажется, раньше меня смиряются с тем, что я никуда не уеду, уже принимаются за свои обыденные дела. Я без особого энтузиазма присоединяюсь к ним.

///

Около 11 часов я снова спускаюсь на кухню, чтобы сделать небольшой перерыв: Дита уже вовсю колдует над какой-то едой, Арти прямо за столом чистит винтовку, я же достаю из шкафа небольшой пакетик с травами и завариваю их себе.

— Да уж, погодка что надо, — выдаю, присаживаясь за стол, и делая первый глоток: в доме из-за погоды на улице не слишком тепло, и чай приятным теплом разливается по моему телу. Пожалуй, мне даже нравится этот внезапно образовавшийся у меня выходной.

Поговорить с Арти мы особо не успеваем, потому что наш едва начавшийся разговор вдруг прерывает крик. Сестра тут же обращается к Дите, полагая, что крик исходит именно от нее; я и сама бросаю беглый взгляд на нее, но потом оборачиваюсь в сторону двери, потому что мне кажется, Дита тут совсем не причем.

— Нет, я тоже это слышала, — спокойно произношу я, но сердце в груди бьется как ненормальное: крик, что мы все слышим совсем не внушает мне доверия, более того, мне кажется в нем что-то нечеловеческое.

А потом Арти срывается с места. Ох уж эта Арти, вечно жаждущая помогать всем и каждому. Я пытаюсь схватить ее за руку, потому что надо сначала подумать, а потом бросаться в лес сломя голову, да еще и в такую погоду, но моя ладонь зачерпывает только воздух. Мое сердце тут же ухает куда-то в пятки, спасибо, проснувшимся чувствам старшей сестры, которая, вроде как, должна следить за младшими, но Арти, к счастью, замирает на пороге и не спешит бежать куда-то еще. Хотя в ее взгляде явно видна решимость сделать это в любую минуту. У меня решимости бегать кого-то спасать куда меньше, поэтому вместо того, чтобы кричать, надрывая легкие, я хватаюсь за висящий на стене телефон и быстро набираю номер полицейского участка. Краем глаза слежу за обеими сестрами.

— Добрый день, сержант. Это Аэрида Дэниэлс, — впервые в жизни забываю скривится при звуке собственного полного имени. — Мы только что услышали крик в лесу, неподалеку от нашего дома. Опасаемся, что с кем-то могло что-то произойти, в такую погоду совсем неудивительно. Не могли бы вы приехать и проверить, что происходит? Я боюсь, сами мы сквозь снежные завалы не прорвемся.

Еще пару секунд я даю человеку на другом конце провода необходимую информацию, а потом вешаю трубку и снова смотрю на сестер. Отвечаю «Уже» на предложение Арти позвонить в полицию, после чего перевожу взгляд наружу. Черт знает, на самом деле, что там могло произойти. И как скоро кто-то из полицейских сможет до нас добраться.

— Как думаете, с ним ничего не случится, пока полиция едет к нам? — тяжело вздохнув, спрашиваю я.

сестрааа ♥

+6
ЛСE-mailЦитировать
52018-07-14 18:35:49
game master
администратор
wicked game
сообщений: 109уважение:  + +112
Провел на форуме:
3 дня 6 часов
Последний визит:
Сегодня 13:46:21

— Твою мать, да уберите ее уже кто-нибудь отсюда! — махнув рукой в сторону женщины, которая второй день подряд преследовала шерифа по пятам со слезными просьбами и мольбами о том, чтобы оной отправил наряд патрульных на поиски ее пропавшего без вести кота, Стэнли Джордж неприязненно скривился и, смачно хлопнув за собой дверью, скрылся в своем кабинете.
С самого раннего утра в полицейском департаменте Лейкбери кипела жизнь: стажеры рьяно носились туда-сюда, заполняя какие-то протоколы и доклады, некоторые полицейские допрашивали потерпевших в бытовых спорах, некоторые — выслушали жалобы и предложения словоохотливых старушек, другие — непрерывно курили и заливали в глотки кофе, пытаясь разобраться в отчетах за прошедший месяц.
Как говорится, ничего не предвещало беды.
— А это что еще за фестиваль народного творчества у меня на столе? — спустя минуту относительной тишины из кабинета шерифа раздалась разъяренная забористая брань, а еще через несколько секунд мужчина вновь показался в дверях, из-за чего все вокруг тут же притихли: одна из стажерок враз отвернулась от надоедливого патрульного, которому намеревалась выцарапать глаза за его тривиальные шуточки, старший помощник шерифа — Нейтан Флойд — не донес ложку с пломбиром, политым клубничным джемом, до рта, и так и застыл на месте, а все те мирные жители города, которые находились уже спозаранок в участке, замерли на середине своих россказней.
— Нил? Джордан? — чуть раздувая ноздри, Стэнли обратился к двум стажерам-близнецам, — Я же говорил вам, чтобы вы и на шаг не приближались к моему рабочему месту, — указав на свой стол, что стоял позади и на котором, как оказалось, царил поистине филигранный порядок, шериф подозрительно сощурил глаза, — Это же ваших рук дело?
Ответом тотчас послужили потупленные в пол виноватые взгляды и два синхронных печальных кивка с такими насупленными моськами, что шериф даже начал сомневаться в том, стоит ли отчитывать салаг за то, что те проявили хоть какую-то инициативу дабы впечатлить своего потенциального начальника.
— Чтобы я ваших пушистых хвостиков, ошивающихся подле моего кабинета, и за километр больше не видел. Надеюсь я доходчиво излагаюсь, братцы-зайчики? — на каменном лице шерифа, несмотря на ироничную угрозу, не дрогнул ни единый мускул, чего, конечно же, нельзя было сказать о других присутствующих в департаменте — стоило лишь Джорджу вернуться в свой кабинет, как на весь участок разразился громкий и дружный гогот.
— Ну вы, ребят, и даете, — отставив стаканчик с уже подтаявшим мороженным и поправив покосившуюся звезду на форменной рубашке, начал Нейтан, — Вас не предупреждали, что трогать вещи на столе шерифа — себе дороже? — вскинув брови, Флойд как-то безразлично поджал губы, — Вы еще легко отделались. Однажды, когда один из наших бывших коллег... — но поведать занимательную историю о том, как прежний заместитель шерифа был отстранен от работы на целый месяц лишь по причине того, что взял без спроса со стола Стэнли утреннюю газету, Нейтану не дает неожиданно раздавшаяся трель телефона.
— Департамент шерифа. Старший помощник Флойд слушает. Что у вас случилось? — отчеканив заученную на зубок фразу, мужчина тотчас схватил ручку и чистый лист бумаги, и принялся записывать заявление: имя, адрес, причину вызова и всю прочую исчерпывающую информацию, которую только смогла предоставить ему девушка на другом конце провода.
— Я понял вас, мисс Дэниэлс. Мы сейчас же вышлем к вам полицейских и примем соответствующие меры, — повесив трубку, помощник шерифа на скорую руку нацарапал на клочке бумаги адрес и подозвал к себе своих напарников — Элиаса Кларка и Джеймса Бёрча.
— Элиас. Джеймс. Поступил вызов и вам необходимо сейчас же отправиться по этому адресу, — Флойд протягивает Бёрчу листок с координатами и следом переводит взгляд на Элиаса, — Звонившая утверждает, что слышала крики в лесу. Проверьте все и по возвращению составьте рапорт на имя шерифа.

ПРИМЕЧАНИЕ:
Как только Джеймс и Элиас прибудут в хижину сестер Дэниэлс, все участники квеста дружно отправляются покорять снежные сугробы и искать источник крика. Отмашка мастером игры будет лишь после того, как вы отыграете два круга. Во втором круге один из вас должен (решайте между собой кто именно) обнаружить прикопанную под слоем снега и земли человеческую руку.
Очередность изменена. Теперь участники отписываются в следующем порядке:
Elias Clarke, James Birch, Artemis Daniels, Aeris Daniels, Aphrodite Daniels

+6
ЛСE-mailЦитировать
62018-07-17 19:36:49
Elias Clarke
гейхоррор
человек
плохой полицейский, хороший дядя для любимого племянника, заботливый отец для лапочки дочки. работает под прикрытием, закрывает глаза на нелегальные дела. старается быть лучшим братом родной сестре и оградить семью от наркотиков. вновь поверил в любовь и нашёл ключ к сердцу; гордый семьянин.

ЭЛИАС КЛАРК, 27
Elias Clarke
НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 3160$
НАПИСАНО 30 ПОСТОВ
сообщений: 1740уважение: +1737
Провел на форуме:
7 дней 0 часов
активен

Для таких трудоголиков, как Элиас Кларк даже выходные стали непозволительной роскошью. Не имело значения, какой день, время суток, будни или праздники – главное, чем-то себя занять. Ему всегда нравилась работа, причём абсолютно любая, не обязательно связанная с основной его деятельностью на благо поддержания порядка в любимом городе. Это касалось обычных рутинных мелочей. Будь то новая ограда вокруг дома вечно недовольной соседки из-за любопытных прохожих, замена спиц в колёсах велосипедов или буксировка тонущей в глубокой яме чужой машины. Сие помогало не заострять внимания на дурных мыслях, что свили в качестве жилища жужжащий улей в глубинах разума. Будучи слишком мнительным по своей природе, мужчина старался избегать тишины, оставаясь наедине с самим собой. Иначе это могло привести к необратимым последствиям, за которые он после испытывал гложущее чувство вины, особенно сдабривая бутылкой вина. Некоторые случаи ему до сих пор слишком совестливо припоминать. Лучше бы они никогда им не совершались. Хотя у каждого из нас есть парочка подобных скелетов в шкафу, которые запираются на ключ плотнее. Поэтому, чтобы не было соблазна его открывать, заглядывая внутрь, вспоминая о прошлых временах, Элиас порой подменял своих коллег, забирая себе их смены. Или просто беспрекословно выручал, когда дело касалось уважительной причины, семейных обстоятельств. Для Кларка семья, а особенно будущее поколение – всегда стояло на первом месте. Поэтому, когда у кого-то из сотрудников заболевал ребёнок и обременённый суетой вкупе с эмоциональным переживанием работник делал над собой попытку прийти на дежурство, Эли одним из первых порывался взять вахту, перехватывая сигнал, узнавая об этом из рассылки по пейджеру. Здоровье ребятишек, цветов жизни и близких – это святое.

Мужчина никогда не думал, что у него тоже будет ребёнок. Свой. Родной и бесценный. Элеонора. Судьба распорядилась таким образом, что Элиас был награждён самым желанным подарком, о котором можно только мечтать, учитывая его любовь к детям. Молодой человек успел вместе с сестрой Элоди принять неукоснительное участие в воспитании племянника и полноправно считал себя его отцом, хоть и заверены оба как опекуны. Но здесь иное, на каждой странице документов, официально значились в графе именно его имя и фамилия. Он уже давно отбросил наивную надежду выспаться, а благодаря дочке, которая с жадностью впивалась в него в любую свободную минутку и не отпускала [держась за его палец своим корохотным], даже сегодня новоиспечённого папашку не клонило ко сну. Нора успела многочисленное количество раз за ночь просыпаться, впадать в дрёму снова, плакать, улыбаться и порой смеяться, когда Эли пытался развеселить дочь танцем акулы под Шакиру. Мужчина вовсе не заметил, как взяв осторожно на руки, не прекращая убаюкивать, сидя в кресле-качалке, уже спящую и мило, сладко посапывающую Ленни [ещё одно прозвище], сам прикрыл глаза всего лишь, чтобы моргнуть пару раз. Тёплая ладонь Освальда на щеке Элиаса пробудила его ото сна, заставив осоловело взглянуть на него. Молодой человек даже не заметил, как наступило утро, а дочка благодаря аккуратным, плавным движениям второго новоиспечённого папашки мирно спала в своей колыбельке. Оз недавно узнал о том, что у него есть дочь, когда Эли рассказал ему о том, что их общая подруга после смерти сделала их обоих практически законной семьей. Сочетание биологического отца и отца на бумагах. С тех пор Оззи зачастил в дом Кларков, став практически постоянным фаворитом гостем, проводя время подле Эли и Норы, что сам молодой человек стал шутить на тему серьёзных намерений. Конечно, Элиас даже не думал о том, что такое когда-нибудь возможно, он ни на что не рассчитывал и радовался тому мгновению, которое уже есть, живя сегодняшним днём и думая обо всём завтра. Эли в который раз с благоговением расплылся в улыбке и стал собираться на службу. В доме Кларков с самого утра бурлит лавой в кратере вулкана утренняя нервотрёпка. Но благодаря заботливой и предприимчивой сестре Элоди, можно не беспокоиться о том, что из дома все уйдут голодными каждый по своим учреждениям. Главное, чтобы батата не было на завтрак, а остальное не важно. К тому же Эли есть с кем оставить дочь – её ждёт замечательная компания. Элиас уже скучает по своим домашним и особенно...кхм...«фавориту». Ему буквально приходится глубоко вздохнуть, вытащив за шкирку [прежде всего себя] и племяшку Энитана, чтобы подбросить до школы. С тяжёлым сердцем Эли усаживает обоих в свой ягуар, хмыкнув напоследок в сторону припаркованного форда.

В департаменте Эли появляется вовремя. Беспокойный снующий поток человеческих зомбированных с утра пораньше тушек с хрипловатой фразой «кофе-е-е-е-е» уже бодрит молодого человека. Махнув всем и перебросившись приветственным рукопожатием, брат-братан-братанэлиским «чувааааак, чё как?» со своим другом Джеймсом, а также наполнив мерзотной растворимой коричневой жидкостью [это даже не он, а жуткий кошмар и «оно»] огромную кружку с изображением безумного учёного-алкоголика, приходится тут же закопаться в служебных сообщениях, располагаясь за своим столом. Спустя пару часов, Эли понимает, что всё это время пребывал в одном и том же положении, так и ни разу не размявшись в помещении. Мужчина как обычно слишком увлёкся донесениями известительного характера. Элиас принимает решение прогуляться, дабы размять затёкшие конечности, плюс к тому же кофе давно остыл [удалось вытерпеть лишь на пару глотков]. Обновив свой напиток, Кларк чуть было не сталкивается в проходе с испуганной женщиной, едва не облив её содержимым. Грозный начальник громогласно проносится мимо, будто пилорама, обругивая сию мадаму. Мистер Усище или как Элиас его прозвал Олд-фэшн Грумпи Кэт относится к людям, как к дереву, зарубив их на брусья на своём пути.
— Тысяча извинений, барышня!, — выпаливает сразу, попросив прощение Эли, и умудряется лавировать, устояв на месте. Ему стало жаль бедную чувиху, которая никак не может найти своего питомца. Если бы Кларк потерял котика Маффина, то не просто отправил на его поиски патрульных, а ещё и подключил к мистическому исчезновению Финли с Лириком, да мало ли что. Вдруг тут замешано НЛО и на самом деле мозг зверька настолько важен, что зелёно-серые человечки взяли для исследований и опытов на свой корабль?! Элиас не может не помочь женщине, поэтому тут же берёт на себя ответственность, приглашая жестом присесть к своему столу. — Прошу-с, мадемуазель, — он отодвигает, перед сей особой стул, удерживая чашку одной рукой. Дамочка без кошечки тут же чуть было не начинает пускать слезу, шумно сморкаться в платочек [с нанесёнными многочисленными кисками, конечно же], ахать-охать-и/йхать-е/ёхать-ыхать-ухать-эхать, растрогавшись до глубины души. Так что Эли приходится захватить для неё стакан воды, чтобы тётечка смочила горло перед рассказом. Со своей же стороны мужчина поставил чашку для себя. Наконец-то занимая место напротив, Кларк достаёт новый лист, ручку и, разглаживая бумагу, готовится к тому, чтобы набросать факты характеристики животного. — Ой!  Чуть не забыла! Сладусик Джуд Лоу, — Элиас с прихреневшим выражением на лице впивается в кралю взглядом, слыша, как кто-то неподалёку из сотрудников, добавил в эту информацию звуковое сопровождение и откровенное ржание. Женщина будто что-то вспоминает и начинает рыться в сумке, извлекая на сей бренный мир фотографию своего, как она выражается, сладусика, чтобы удобнее было проводить поиски по всему Лейкбери. — Джуд Лоу, значит, — Кларк с опаской переворачивает лицевой стороной запечатлённый кадр, ожидая увидеть там мужчину с туловищем кота и человеческим фейсом. Но слава всем богам зверят, там действительно самый обычный кот. — И Сладусик!, — уточняет дульцинея, указывая пальцем в фото. — Извините! И Сладусик!, — Элиас кивает, делая себе заметку назвать так Освальда. Ему, правда, не пойдёт, потому что он совсем не сладусик, а скорее деспотичный дикарь, неотёсанный марабут и первобытный митрофанушка. Любит его Эли. Как обалдуй. Особа продолжает делиться тем, какой у неё кот, а в этот момент Кларк слушая вполуха, переключается на то, что происходит в помещении. Мужчина начал проклинать всё на свете, что проявил аттракцион невообразимой щедрости к этой приблуде.
Эли подавляет ухмылку, когда  видит, как босс пристыдил несчастных близнецов, что те оказались слишком любопытными, роясь у него на столе в кабинете. Кларк едва удерживается, чтобы не заорать от смеха, когда шериф называет их зайцами с пушистыми хвостиками. Ребята бы стали лучшими пасхальными кроликами на столе начальника и возможно благодаря этому насяльника взял приз на воображаемом им фестивале. Мужчина обменивается парочкой взглядов с другом Джеймсом, закатывая глаза, намекая как его заманала эта бабенция напротив, что всё никак не угомонится, не прекращая описывать распорядок дня животного. — Простите, Вы сказали, что у Сладусика Джуда Лоу отличительная черта – каждый день самому себе чуть что, так сразу вылизывать….?, — брови ползут демонстративно вверх, внимание Кларка тут же вновь заостряется на женщине, и он уже чуть ли не завидует этому ублюдку-котофейке. Элиас не успевает продолжить весьма увлекательную беседу, особенно когда теперь затронуты новые подробности, как только его подзывает руководство. Он извиняется перед дамочкой за отлучение и, покидая своё место, оказывается рядом со старшим помощником шерифа. Готов чуть ли не изображать канкан, когда тот отсылает его и друга проверить чьи-то лесные крики. Ещё лучше. Кларк заведомо очень надеется, что это не потерявшийся несчастный кот Сладусик Джуд Лоу, хотя в таком случае найти его оказалось бы в самый раз чудесно. Одной проблемой меньше. — Усё будет сделано, шеф, — тут же кивает Эли и по пути к выходу из департамента, просит Нила и Джордана оказать ему услугу, передавая дело по поиску котика.

Выйдя вместе с Джеймсом из департамента, не забывая взять ключи от служебного автомобиля и облачаясь в экипировку, Элиас, поравнявшись с транспортом, окидывает его бесстрастным взглядом. На улице такой жуткий холод, что Эли начинает подпрыгивать на месте, чувствуя, как явственно отморозит себе пятую точку, если сейчас не сядет внутрь стальной кареты. Но благодаря шапке, шарфу и перчаткам, которые он получил от сестры в подарок, купленным в магазине «Vernal» [определённо нужно чаще там бывать], самые важные части тела защищены и можно вполне себе дожить эту зиму, что и так подходит по месяцам к концу. — Штож, чур, я за рулём!, — молодой человек забирается в машину, некоторое время прогревает её, поморщившись от ощущения, что сел в ванну со льдом. После чего пристёгивается и дожидается, пока друг сделает то же самое, прежде чем завести мотор и тронуться с места. Эли знает, куда именно нужно ехать, так как не раз подвозил свою подругу Диту до дома её сестры. К тому же и сам частенько бывал у них в гостях. Но для точности координаты от старшего по званию Флойда не помешают. Что касается манеры вождения во время их путешествия, то Элиас всегда управляет автомобилем предельно осторожно, чаще обычного смотря в зеркала. Теперь он стал стараться соблюдать правила как можно бдительней, когда касалось своей персоны. Раньше его безрассудные поступки могли стать угрозой для семьи. Всё меняется.
Добравшись до нужного местоположения, Кларк паркует авто, оставляет служебку позади себя и вместе с Джеймсом они доходят до нужной хижины. Шаркая на пороге и поправляя куртку, Эли решает оповестить хозяев о приезде полиции. — Сёстры Дэниэлс, — первый стук. — Сёстры Дэниэлс, — второй стук. — Сёстры Дэниэлс, — третий стук. — Это полиция. Младшие помощники шерифа мистер Кларк и мистер Бёрч, — официально уведомляет о своём прибытии Элиас. Хотя темноволосый итак знает, что они уже в курсе, судя по мгновенной реакции тут же открывающейся перед ним с Джеймсом двери. Просто двое мужчин в форме, приехавшие на вызов к девушкам, ничего необычного, никаких странных ассоциаций. Утро-хуютро же. — Моё почтение, дамы! Нам передали, что здесь кто-то плохо себя ведёт и нарушает привычную тишину, вводя в заблуждение и панику местных, — приветливо улыбается Эли, пытаясь разбавить обстановку чутка попаясничав, отдавая честь. — Мы приехали разобраться со всем. И если этот человек хулиган, забияка и баламут, он будет наказан со всей строгостью закона, — Кларк скрещивает руки на груди, мужчина настроен серьёзно и решительно. Крики в лесу – это вам не хухры-мухры, нельзя безобразничать даже в утреннее время! Эли очень надеется, что это всего лишь чья-то дерзкая шутка, но всматриваясь в лица сестёр Дэниэлс, начинает предполагать начало жуткого предзнаменования.

the sound of you, an outlasting vibration
i breathed you in, you filled my lungs
https://imgur.com/6W5LlPh.gif https://imgur.com/3eaikV6.gif

----⇴--- i fill this space in your bed . . . .
https://imgur.com/SDPDPFV.gif
you and me are like drugs and candy ↦ https://i.imgur.com/27uN56x.png

+8
ЛСE-mailУдалить Редактировать Цитировать
72018-07-18 15:56:46
James Birch
активный соучастник
человек
местный полицейский, помощник шерифа; в свободное время дрессирует племянницу и воспитывает собаку; слишком сильно привязался к ней.

ДЖЕЙМС БЁРЧ, 27
James Birch

НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 595$
НАПИСАН 26 ПОСТОВ
сообщений: 1005уважение:  + +544
Провел на форуме:
7 дней 13 часов
активен 3 часа 7 минут

Ему следовало радоваться заканчивающемуся февралю, уступающему место весне, которую мужчина обожал каждой клеточкой своего сознания. Тепло, подмигивающее с неба солнце, ноги утопающие в зелени на каждом шагу, частые поездки на природу, долгие прогулки с Базом и гораздо более успешные тренировки на улице - и еще многое-многое, что заставляло его из года в год исправно встречать март в приподнятом настроении. Он должен был растворяться в счастье, наслаждаясь им, но не мог. Не теперь. Краски поблекли, оставаясь серыми разводами на грязном асфальте. Джеймс много работал и почти перестал улыбаться, как двенадцать лет назад закрываясь от внешнего мира. Тогда он сделал исключение для семьи, сейчас допустил в круг близких пару друзей, заставляя себя отвечать на их звонки и спрашивать как дела, бурча в ответ что-то вроде «нормально». Ложь. Об этом знали все вокруг, отчего мерзкое ощущение беспомощности мешало дышать. Он не ненавидел собственную слабость и чужую жалость, но был полон ими до краев. Город гудел. Город пережевывал и выплевывал новость за новостью.
В лесу полицейский и его подготовленный пес находят потерявшуюся девочку. Базу вручают грамоту, жители радостно шумят. Спустя несколько недель становится известно, что она не пропала сама, её похитил маньяк, и всё катится в бездну, разбиваясь о землю из-за слишком высокого падения. Преступник в бегах, девочка пытается покончить с собой, вновь нападение и опять полиция ничего не может сделать. Он забирает её к себе, прячет от всех, и это становится роковой ошибкой: насильник убивает чету Огден. Жестокая расправа, погоня, выстрел... тело уходит на дно болота, заставляя всех поверить, что извращенец мертв. Слишком легкая смерть для того, кто искромсал душу девятнадцатилетней девочки, не знавшей каким безжалостным бывает мир. Бёрч пытается увести её из города, но попадает в аварию. Отделывается мягкой формой сотрясения мозга и трещиной в ребре. Ему бы на больничный, но он выходит на работу и делает вид, что все в порядке. По-другому нельзя. Если сидеть дома и думать о тайне, доверенной ему Мэдисон, и обо всём произошедшем, то у него просто поедет крыша. Тем более, дома Она, и Джеймс не знает какими словами возможно унять боль от потери родных. Он сбегает на работу, в участок, в дела. Прости.

Приехав пораньше, мужчина наводит кофе в одиночестве, ставшим привычным для большинства коллег. Уже месяц как Баз перестал приезжать с ним на работу, оставаясь дома утешать Хоуп. Из-за трагичности ситуации все стараются делать вид, что ничего не поменялось, и только бесцельно раскиданные по углам мячики и резиновые игрушки напоминают о том, что офис заметно опустел. Хорошо, что у него все еще есть Элиас, ухитряющийся своим появлением приносить что-то светлое и радостное. Бёрч выдавливает из себя улыбку, шумно здороваясь с другом: не хочется ничего обсуждать, копаться в личном, так что проще ненадолго состроить адекватную физиономию. Тем паче, что беседа подобного рода требует не лишних ушей, а нескольких литров крепкого пива и свободной ночи, чтобы хорошенько нажраться и забыться до утра.
Медленно течение рабочего времена разбавляет своим присутствием местная сумасшедшая. Не настолько буйная для перемещения её в психиатрическое отделение [а очень бы хотелось!], но достаточно строптивая для качественного выпивания крови всего полицейского участка. Из-за её спины Джеймс корчит другу рожу, вынуждая того рассмеяться прямо в лицо упитанной мадам, но та тыкает одновременно в него фотографией своего питомца и, кажется, побеждает. Видать, «сладусик» еще тот красавчик. Главное, никаких кинологов с собаками на его поиски, умоляю. Скажи, что мы все сдохли и в департаменте есть только стажеры. И хотя ирония вместе со сдавленным смехом оказываются заразительными, отвлекая мужчину от текущих проблем и документов, его настроение все еще находится возле отметки «не бесите меня, твари». Элиаса спасает новое поручение начальства, распределенное на напарников. Женщину, возможно, оно тоже спасает: Бёрч искренне прицеливается ей кружкой в темечко.
Отставив снаряд в сторону, помощник шерифа с облегчением выбирается на улицу, вдыхая морозный воздух. Нервы у него шалят, поэтому лучше находиться подальше от раздражителей. К тому же, новое задание обещает окончательно отвлечь не только от эксцентричных личностей, но и от назойливых мыслей, поэтому брюнет радуется возможности развеяться. Впрочем, где-то в подсознании у него сидит неприятное чувство опасения, что все опять закончится хуже, чем он мог предполагать.
На фоне балующегося коллеги, Джеймс выглядит особенно недобро. Им вроде не нужно играть в хорошего и плохого копа, но именно такой контраст появляется на пороге сестер в ответ на вызов. Пока товарищ паясничает, Джим тихонько закатывает глаза и оглядывается вокруг, изучая местность и примечая чьи-то следы в снегу. Впрочем, неизвестно имеет ли это какое-то отношение к делу.
- Доброе утро, - лишенный эмоций голос вклинивается в поток слов Элиаса, когда перед ними оказываются все три виновницы вызова. С каждой из девушек он знаком в той или иной мере, все-таки город небольшой и все пересекаются по работе или через знакомых. А к Афродите он вовсе регулярно наведывается в ветеринарную клинику для положенного осмотра своего питомца. Кстати, где-то должен бродить и их четвероногий любимец.
- Поступило сообщение о криках в лесу. Откуда примерно они доносились, как давно? Что еще вы можете добавить по этому поводу? - В памяти болезненно пульсируют декабрьские поиски, этот же заснеженный лес. Другая есть часть, правда, и другое время суток. Но от липкого ощущения страха не избавиться даже с десяток раз повторив себе, что ничего общего нет и всё давно закончилось. Закончилось ли?

нас с л о м а л и. становится все ясней.
предрассветный воздух, светлея, стынет.
https://i.imgur.com/JaGLJPr.gif https://i.imgur.com/QQJmC23.gif

https://i.imgur.com/JLJk1QE.gif
переломы зимы з а ж и в у т к весне.
мы проснемся свободными и святыми.

tnx хоуп & яснеть

+6
ЛСЦитировать
82018-07-24 17:18:56
Artemis Daniels
кроме любви твоей мне нету моря
сверхчеловек, электрокинез
присматриваю за лесом на должности егеря; ищу защиты у старшей сестры от острого язычка младшей и наоборот, а новые силы применяю лишь на профессоре.

АРТЕМИДА ДЭНИЭЛС, 26
Artemis Daniels

НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 195$
НАПИСАНО 44 ПОСТА
сообщений: 3711уважение:  + +1584
Провел на форуме:
1 месяц 16 дней
Последний визит:
Сегодня 14:06:43

Мир привык врать при устройстве на работу. Кандидаты на должность врут о достижениях и положительных качествах, работодатель умалчивает о минусах вакансии.
Должность егеря не исключение.
Стоило задуматься, что меня не просто так взяли на эту работу еще с порога, стоило мне назвать имя и желаемое место. Стоило задуматься, когда список должностных обязанностей характеризовался расплывчатым "поддержание леса в хорошем состоянии". Слишком многое входит в это понятие: контроль за незаконной вырубкой леса и отстрелом животных (две совершенно разные службы, но их у нас нет), контроль популяции хищников, контроль желающих создать в лесу чрезвычайную ситуацию (а не должна ли этим заниматься полиция?! нет, у нас есть Дэниэлс). Я не егерь, я чертов контролер!
Ладно, не за все грехи вина лежит на муниципалитете. Я сама взвалила на свои плечи слишком многое. И теперь не могла от этого отвязаться. Потому внимательно выслушивала любую жалобу местных на обитателей леса, потому переступала через собственные принципы и наводила прицел винтовки на живое существо (пусть и хищное). Потому каждый раз, когда в городе появлялось сообщение о пропавших в лесу, я закрывала глаза на собственную усталость и возвращалась в лес. Кто, как не егерь, знает тропы? Я уже привыкла нести за лес ответственность так, словно огромное пространство, исчисляемое десятками квадратных километров - моя собственная комната и каждое неправильно упавшее дерево упало неправильно именно по моей вине.
К сожалению, в нашей семье ген пофигизма передается через одного ребенка.
Собираю винтовку, параллельно слушая Риду. Годы занятий биатлоном прошли впустую: в стрессовой ситуации я так и не научилась сохранять спокойствие. Поэтому никогда не брала медалей - талант к стрельбе и скорости бега на лыжах, убитый талантом накрутить себя еще до старта.
- Ничего не случится - слова, призванные успокоить домочадцев уверенностью, звучали скорее как наспех придуманная ложь - Я пойду в лес, а вы ждите полицию. Вам там делать нечего. Особенно тебе, Дита - промочишь лабутены. А если увидишь будущее, напишешь по пейджеру.
Меньше всего мне хотелось тащить в лес сестер. Это в геройских фильмах втроем люди сильнее. В жизни каждый человек, неподготовленный к бегу по снегу  - обуза, каждое лишнее тело - помеха при стрельбе. Если этот ребенок заблудился, то я и сама его выведу из леса. Если рядом волки или же проснулся медведь-шатун, то наличие сестер добавит мне волнения, а не избавит от проблем. - к тому же, волчьих троп рядом нет, а о шатунах сообщений не поступало. Лоси сыты, к ребенку не прицепятся. У меня просто не будет желанного выходного. Почти рядовой день егеря.
Слова снова звучат не так искренне, как я того хочу. А пальцы, затягивающие шнурки ботинок, предательски мякнут от волнения, отказываясь вязать узлы. Не умею врать сестрам и все тут. В пустом сознании слишком тяжело найти стоящие причины оставить девочек дома (ведь мое "нет" никогда не было аргументом) и в поиске этих самых причин я пропускаю стук в дверь мимо ушей. Возвращаюсь к реальности, когда дверь уже открыта.
В департаменте шерифа я знала практически каждого работника. Слишком часто появлялась там по работе. Но вопросом было знают ли меня. Я заезжала чаще всего под вечер, изрядно устав и моя замкнутость в такие моменты достигала апофеоза. Мне и камуфляж не нужен, усталый взгляд и нежелание с кем-то общаться создавали вокруг меня самый настоящий кокон незаметности. И потому с заметным облегчением выдыхаю, увидев Элиаса и Джеймса. Некогда сейчас было бы наводить контакты.
- Спасибо, что приехали так быстро. Мы были дома и услышали в лесу детский крик. Дважды. Пытались позвать в ответ, но больше крик не повторялся. - я попыталась вспомнить в каком направлении шел голос и сейчас особенно остро ощущая собственную ошибку. Это то, что было важнее всего - направление, в котором нам двигаться. И я задумалась над этим только сейчас. Дура - Позвонили вам, как только услышали шум. Снег шел последние четыре дня, по лесу передвигаться будет очень тяжело. У вас же есть лыжи, правда? - параллельно с этими словами надеваю куртку и столь ненавистную, но, к сожалению, необходимую шапку. Последней деталью становятся перчатки-митенки. От холода почти не спасают, но стрелять в варежках уж точно не получится - В такую пургу машина только создаст шума, скорости по подснежным ухабам от нее все-равно не дождешься

ав от профессора ♥

+5
ЛСE-mailЦитировать
9Сегодня 15:58:05
Aeris Daniels
пеплом и порохом
сверхчеловек, псионика страха
смешиваю коктейли в кафейне, будучи баристой, иногда варю веселые чаи; время от времени тираню двух младших сестер, но в целом за них и двор стреляю в упор.

АЭРИДА ДЭНИЭЛС, 28
Aeris Daniels
НА СЧЕТУ ЛЕЖИТ 0$
НАПИСАНО 12 ПОСТОВ
сообщений: 121уважение:  + +116
Провел на форуме:
1 день 5 часов
Последний визит:
Сегодня 15:58:06

— Я не отпущу тебя одну, — голосом, который не терпит возражений, говорю я Арти, когда та заявляет, что мол пойдет в лес в гордом одиночестве. Да, она знает его так, как его не знает никто, но в сложившихся обстоятельствах я считаю, что должна быть рядом. Мало ли что может произойти, да и мне самой будет спокойнее. Поэтому вместо того, чтобы оставаться дома и ждать полицию, я следом за Арти всовываю свои ноги в ботинки. А потом раздается стук в дверь.

Если и есть какой-то плюс в маленьких городках вроде нашего, так это расстояния. И часа не проходит с моего звонка и до появления на пороге нашего дома двоих полицейских. Я отворяю дверь и вижу за ней уже знакомых мне людей. С другой стороны, едва ли в нашем городе вообще найдет много тех, кого я не знаю совсем. Тем не менее, даже зная этих мужчин, я чувствую себя не очень комфортно каждый раз, когда замечаю знаки отличия, указывающие на их профессию. Знаете, это что-то совсем бессознательное: когда мозгом понимаешь, что бояться тебе нечего (да и жизнь твоя уже давно не та, что была прежде), но все равно чувствуешь подсознательный страх. Словно тебя вот прямо на месте скрутят и отправят за решетку, припомнив весь твой список незаконопослушных деяний.

Не знаю, чувствуют ли полицейские мое бессознательное неприятие, но я стараюсь, чтобы не. Натягиваю на лицо приветливую улыбку и пошире открываю входную дверь, приглашая мужчин зайти. Арти тут же начинает вводить мужчин в курс дела, а я прислоняюсь к двери, скрещиваю руки на груди и внимательно слушаю, готовая в любой момент вставить информацию, которую сестра упустила. В какой-то момент она теряется, и я тут же подхватываю ее слова, делая знак рукой в том направлении, откуда слышала крик.

— Мне кажется, он шел откуда-то оттуда, — я перевожу вопросительный взгляд на Диту, — да ведь? Я думаю, нам надо поспешить, — добавляю через пару секунд, потому что во всей сложившейся ситуации время дороже всего и черт знает, что могло произойти за то время, что мы ждали полицию и беседовали в помощниками шерифа.

По примеру Арти я быстро надеваю теплую одежду: ее у меня немного, потому что погода вроде сегодняшней — поразительная редкость и надеюсь, что не успею окончательно замерзнуть, пока мы ведем поиски. Конечно, я предпочла бы ехать на машине, но в словах сестры есть зерно истины: едва ли автомобиль лучший выбор в такой ситуации. Хотя лыжи, конечно, то еще удовольствие.

— Я возьму снегоступы. Если хотите, у нас есть еще две пары, — обращаюсь к полицейским, предполагая, что они могли не захватить с собой лыжи: я бы не захватила. — Арти, думаю, вести придется тебе: никто не знает лес так, как знаешь его ты.

С этими словами я снова отворяю дверь в снежный ад и выползаю на улицу. Снег продолжает валить, пускай и не так сильно, как прежде, и нам всем, похоже, остается только надеяться на лучшее.

Кажется, самостоятельности в нашей семье хватало с лихвой, отсыпало генетически не в меру щедро на три разномастные головы. Иначе объяснить желание Артемиды сунуться в лес в одиночку я не могу. Конечно, желание явно было продиктовано заботой, но стоило отдавать отчет, что эта забота имеет зеркальное отражение, выражавшееся в кратком «фиг кто тебя одну отпустит». Один взгляд Риды весьма красноречиво давал понять, что сбежать на свидание к лосям без присмотра, у средней из Дэниэлс не получится. Меня же, кажется, в данной ситуации возвели в ранг детсадовца, который по умолчанию сидит дома в тепле, кушает кашку и не морозит сопли. Скептично вскидываю бровь, наблюдая за сестрами, прекрасно зная, что вдвоем они точно пределы хижины в ближайшее время не покинут. И не потому, что я с напором энцефалитного клеща, не отцеплюсь от них и увяжусь следом. А потому, что стоило только сестре положить трубку, как я уже точно знала кто именно из полицейского участка и через сколько будут у нас дома. И в данный момент всезнающая интуиция была уверена в том, что ни одна из сестер не успеет даже открыть дверь и выбраться наружу. Задумчиво перевожу взгляд на чайник на плите. Интересно, а успею ли я заварить ромашковый чай до того, как поедет машина? Уже без всякой интуиции понимаю, что нет, краем глаза заметив в окно два темных силуэта, резко контрастировавших на фоне белого полотна зимней природы.
Тишину дома нарушает стук в дверь и громкий, хорошо знакомый голос.
- Клоун! – негромко фыркаю себе под нос, закатив глаза. Даже без дара предвидения, уже по одному этому стуку можно было угадать, что за дверью стоит Элиас, вместе с Джеймсом прибывшие проверять поступивший вызов. Приветливый кивок с моей стороны остается незавершенным, ибо голова непроизвольно резко дергается, стоит только морозному воздуху, проникнувшему в помещение вместе с молодыми людьми, ударить в лицо, как в ушах раздается резкий звук треснувшей ветки, настолько громкий, что непроизвольно морщусь. Делаю глубокий вдох, силясь избавиться от неясных ощущений, но наваждение не уходит. Оно толпой мурашек предупреждающим холодком спускается вниз по спине, царапая ледяными когтями сердце в предчувствии чего-то. Чего-то недоброго, нехорошего, но неизбежного. Вопреки логике, чую стерильный запах антисептика, словно нахожусь не у себя дома, а в больнице или в стоматологическом кабинете. Выдох – и запах пропадает, растворившись в привычных ароматах дома: выпечки, сосны и мороза. Нервно сжимаю руками шерсть Аляски на загривке, что послушно сидит у ног и беспокойно косится в мою сторону темными глазами.
- Не думаю, что это был ребенок, - слова звучат немного невпопад, так как, вытаскивая сознание в реальность из тумана, я благополучно пропустила почти весь разговор, но с твердостью человека, непоколебимо уверенного в своей правоте. Не уверена, что крик принадлежал человеку. Отчего то, эту мысль оставляю при себе. Она мельтешит в сознании чем-то смутным, как конец запутавшегося клубка, который никак не можешь отыскать, хотя был абсолютно уверен, что нащупал его секундой ранее. Убежденность в том, что рядом с нашим домом уже несколько месяцев не ступала нога человеческой особи, входящей в категорию «дети», была, как вбитый в стену гвоздь, - решительной, твердой и непоколебимой. И поэтому, в какой-то момент, меня, словно лавиной, захватывает удушающее ощущение того, что отправиться в лес – самая ужасная идея из тех, что только могла прийти в голову в данной ситуации.
Синхронно этой мысли в сознание вторгается голос сестры, предлагающей Артемиде пойти первой.
Хочется закричать. Топнуть ногой, подобного ребенку, не имеющего представления, как достучаться до взрослых. Плевать на то, как к этому отнесутся. Сестры поймут, должны понять, что это не просто каприз. Эл тоже - другу уже пришлось пережить мою истерике по поводу того, что я схожу с ума и у меня ярковыраженные глюки. Джеймс... Он знал. Последствия, с которыми пришлось столкнуться тем, кто тогда пропал, не были такой уж тайной. Как я поделилась с Кларком, так и таким же образом информация достигла до него от другого источника. Нечего было терять. Поэтому желание поднять шум не исчезало. Хотелось крикнуть, что есть сил, что это плохая идея, что не стоит. Что лучше остаться тут, дома. Потому что там, в лесу, их ждут.
Но вопреки желаниям, я не могу даже разомкнуть губы, беспомощно переводя взгляд с сестер на друзей и назад. Неужели они не понимают? Как они не могут не чувствовать? Неужели не видно, что что-то в картине происходящей реальности не сходится, не срастается, не состыкуется. Нелогичность столь вопиющая, как если бы при сложении два на два получился результат девять. Правда если в этом простеньком примере ошибка очевидна, понять же, в чем ошибка данной ситуации я не могу. Но зудящее, буквально-таки сводящее с ума чувство того, что она есть, не покидает. Встает, словно кость в горле, мешая и говорить, и дышать.
На секунду все звуки вокруг глохнуть, погружая мир вокруг меня в пустую тишину. Я не слышу не мужских голосов, ни звонких голосов сестер, не недовольного тявканья Аляски, интуитивно ощущавшего, что со мной что-то не то, но не понимающего, что именно. Шаги, дыхание, тиканье секундной стрелки часов… Даже шум крови в ушах, что обычно сводит с ума людей, очутившихся в герметичной комнате, не нарушает вакуумную тишину, внезапно охватившую мое создание. Но мысль о глухоте даже не успевает прийти в голову, пробуждая давний страх оказаться калекой. Отдаленно, еле слышно, словно последнее издыхание смертельно больного, я слышу тихий шепот, в которым различить слова не представляется возможным, даже не смотря, что иные звуки вокруг меня померкли, утратив силу. Прислушиваюсь, пытаясь различить хоть слово, но шепот настолько тих, что это кажется нереальным. Интуитивно делаю шаг вперед, как человек, знающий, что чем ближе ты к источнику звука, тем лучше слышно. И на какую-то тысячную децибел звук становится громче.
Это неразличимый шепот полностью забирает себе мое внимание. Сестер, Элиаса, Джеймса и даже Аляски не существует в этой новой выстроенной реальности, куда зазывал меня чей-то голос. Я даже не понимаю, как оказываюсь на улице, без верхней одежды, лишь каким-то чудом обув, но так и не застегнув, сапоги, направляясь в лес, от похода в который так отчаянно хотела уберечь ребят минутой ранее. Что-то в лесу не перестало нести опасность, но между тем там было что-то, что нужно было найти. Как необходимо найти пропавший паззл, чтобы собрать старую мозаику.