parla la gente purtroppo // parla non sa di che cosa parla # tu portami dove sto a galla ▬▬ sono fuori di testa ma diverso da loro ▬▬ricercherò quell’altezza // se vuoi fermarmi ritenta ♠ prova a tagliarmi la testa perché

[indent]пустая тишина дома сверкающим раскатом терпкой оскомины оглушает рейвена. молодой человек лежит на спине с закрытыми глазами в надежде уснуть, но единственное, что он может  — разглядеть только сизую, смоляную темноту за собственными веками, что давит на все нервные окончания и клетки разом, словно парень находится внутри, стиснутым как белый, тонкий {прозрачный} лист под прессом из собственных мыслей вразнобой. рейвен считает гулкие удары своего ретивого сердца, будто набатом, заладившие одну и ту же до тремора на кончиках пальцев приставучую симфонию  т о с к и — раз, два, три, четыре, пять — такие быстрые и громкие, отдающиеся похмельной болью в тяжелой голове. ёнджо считает и считает, но каждый раз сбивается и начинает заново, не выдерживая, тихим шёпотом, повторяя с придыханием вновь и вновь, иссушая своё горло.

[indent]раз, два, три, четыре, пять

[indent]рейвену пусто и одиноко до того сильно, что он начинает злиться, вонзая резцы зубов в свою нижнюю губу, вспарывая её как наживку для убийцы. сердце начинает крутиться как балисонг еще быстрее, его яростный, вопиющий грохот отдаётся в ушах, и рейвен с такой силой сжимает руки в кулаки, что ногти впиваются в кожу. [float=right]io ho scritto pagine e pagine
ho visto sale, poi lacrime[/float]ким давит все сильнее и сильнее, надеясь разорвать стянутую от хлорки сухую кожу, и пустить себе кровь, словно жаждет, что вместе с этой агонией вытечет весь его яд и гной, скопившийся внутри. рейвен порывисто распахивает глаза и подносит к ним ладони с четырьмя маленькими бороздками ранок едва уловимых царапин — боль не помогает. молодой человек сглатывает тяжело, и голову не просто ломит, а терзает от томления еще интенсивнее, и чем сильнее она нарывает, тем более глупо и б/е/с/п/о/л/е/з/н/о он чувствует себя — перекатываясь и почти падая с кровати, чтобы спуститься в пустую гостиную к бару непьющего отца — с трудом передвигая ногами, кима подташнивает то ли от похмелья, то ли от одиночества. парень выпивает пару глотков какого-то дешевого виски залпом, прямо из бутылки, даже не морщась. головная боль всполохами волн откатывает и взгляд становится более чётким. рейвен думает о лидо. конечно же, он целый вечер, весь день и всегда думает только о нём, даже если специально избегает того, чтобы произносить его имя в голове вслух. каждая буква въелась прямо под корку, заставляя шестерёнки кружиться в ритме страстного танго, приглашая каждое «эл» на свидание с «о», пока «д» с близняшкой «о» отдыхают вместе после дерзкой румбы. ким думает о том, что его самого лучшего и, пожалуй, единственного друга здесь нет, и физически ощущает без него угнетающую молодого человека пустоту. рейвена это не просто банально раздражает, а чертовски бесит и  д ь я в о л ь с к и  заводит. абсолютно не в том ключе, в каком бы это хотелось бы. его по-детски до обидного беспокоит, что лучшего друга, лидо, не рядом, его до трясущихся рук злит то, что ким прекрасно знает, где он сейчас, с кем он сейчас, знает, что ему не пусто без рейвена, знает, что сегодня он к нему не придет.

[indent]дома никого нет второй день — родители уехали куда-то, забив холодильник едой на неделю, и хохоча свалили из города. весёлые и счастливые, абсолютно ничего не подозревающие, какая прогорклая, вязкая тоска холодным светом у виска тяготит их сына. да, он стал каким-то вялым и поникшим, но у парня впереди большой путь, а для этого ким много занимается и  д и к о  выматывается, чтобы достичь поставленную цель. у ёнджо на первом месте вовсе не будущая карьера с долгим обучением, а его чёртов друг. рейвен с лидо пили весь вечер и купались в зацветшем бассейне, воду которого уже несколько месяцев не меняли. качались пьяные на зелёных подсвеченных волнах и хохотали так, что ким чуть не захлебнулся — и, кажется, до сих пор где-то на корне языка мерзко горчит хлорка, как напоминание о реальности вчерашнего дня, о реальности их с лидо дружбы. [float=left] [/float]рейвен злится, потому что таких пьяных, почти нереальных вечеров, ночей становится всё меньше. когда-то казалось, что они оба без них не выживут, когда дни проходили в  п о х м е л ь н о м  звоне в голове, и, по сути, не имели никакого значения — рейвен пережидал их, как шторм, чтобы поскорее уплыть в закат вместе с солнцем, и чтобы наступила ночь — только их время, когда они валялись в кровати и пьяные хохотали, как слушали вместе музыку — один наушник у рейвена, другой у лидо. когда-то им обоим казалось, что они без этого не выживут, а теперь так кажется только ёнджо. его лучший друг пришел вчера вечером позже обычного, и кожа кима уже зудела от злости, но он никак этого не показал — просто молчал большую часть времени, что лидо рассказывал, где он был, и пил до состояния здорового похуя, когда чертовы звуки проклятой ласковой клички перестали иметь для моего слуха какое-либо значение. он слишком много говорил об одном парне, от шуток которых ему становилось тепло на душе, но никак не афишировал их отношения. всего лишь друзья? всего лишь знакомые? всего лишь что? и когда значение потерялось все наконец могло быть, как было раньше — рейвен кивал, улыбался ему нахально и пьяно, тянул лучшего друга купаться, стаскивал с него собственную футболку, когда они шли к нему в кровать мокрые, чтобы вместе провалиться в дрожащий {от жары на улице и водки в головах} морок, но.

[indent]лидо ушел.

[indent]рейвен нажимает ногтями на старые раны, надавливает  с/и/л/ь/н/е/е  — теперь точно пойдет кровь. легче не становится ни на мгновение. он видел своего лучшего друга в магазине сегодня, когда тот покупал фрукты и сказал ему, что родители все еще не вернулись, и ёнджо, четно говоря, не думает, что вернутся ближайшую неделю. прочистив горло, проборомотал ему так робко, будто бы девчонка [сразу же разозлился на себя и так и злился весь день]:

[indent] — приходи сегодня тоже, —

[indent]и вот теперь рейвен лежит здесь, а лучшего друга все нет. пьяный мозг услужливо подкидывает его улыбающиеся лица разных знакомых, ошивающихся вокруг лидо , в ушах вместо звона слышатся все те рассказы о них, и рейвену становится плохо, ему н е в ы н о с и м о слышать это, и если рядом с ним молодой человек может притворяться {хоть и с трудом, но}, что ему как минимум плевать на его новых знакомых, то когда ёнджо один, он просто не способен терпеть это. рейвен идёт и делает еще два больших глотка из бутылки, и мысли в голове заменяет приятный звон. ему хорошо, он пьянеет в одиночестве, хотя раньше делал это только с лидо, и не мог представить даже, как это — быть в этом состоянии без него. а теперь отлично представляет. ёнджо еще более одиноко, чем было раньше. парень смотрит на небо и видит, что уже почти ночь. он медленно плетётся к не подсвеченному бассейну — во всем доме свет горит только в комнате рейвена на втором этаже. молодой человек смотрит в своё окно со двора долго, словно хочет разглядеть там что-то, но там никого и ничего — пустота и тишина.

[indent]рейвен закрывает глаза и плюхается в бассейн прямо в одежде и покачиваясь на зелёных волнах представляя, что лидо здесь, с ним.